"Дилан Томас. Детство, Рождество, Уэльс (сборник рассказов)" - читать интересную книгу автора

нас к ним зашел, и они будут вокруг нас стрекотать, как скворцы, и нам тоже
дадут кимоно, и мы не уйдем из этого дома до самой смерти. Там, может быть,
так красиво, тепло и шумно, как в теплой ванне с птицами...
Очень мне нужны твои птицы в ванне, - сказал Лесли. - Может, она горло
себе перережет, если шторы не задернут. Мне все равно - лишь бы интересно.
Она прошлепала за угол, на улицу, где вздыхали ухоженные деревья и
сияли уютные окна.
Мне только старых перьев в ванне не хватало, - сказал Лесли.
Гермион направилась к тринадцатому номеру по Буковой.
Можно и буки разглядеть, - сказал Лесли, - если перископом обзавестись.
На тротуаре напротив, под пузырчатым фонарем мы ждали, пока Гермион
откроет дверь, а потом на цыпочках перешли через дорогу, прошли по гравиевой
тропке и очутились на задах дома, у незанавешенного окна.
Мать Гермион, толстая добрая курица в фартуке, встряхивала на плите
сковородку.
Есть хочется, - сказал я.
Ш-ш-ш!
Гермион вошла на кухню, и мы метнулись к углу окна. Она оказалась
старая, чуть не все тридцать, темно-мышиного цвета короткая стрижка,
печальные большие глаза. Роговые очки, твидовый строгий костюм и белая
блузка с аккуратным галстуком. Она как будто вовсю старалась выглядеть как
фильмовая секретарша, которой достаточно снять эти свои очки, призаняться
волосами, расфуфыриться в пух и прах, и тут же она превратится в
сногсшибательную диву, и ее шеф, Уорнер Бакстер, ахнет, влюбится и женится
на ней; но если бы Гермион сняла очки, она не смогла бы отличить Уорнера
Бакстера от электромонтера.
Мы стояли так близко к окну, что слышали, как скворчит картошечка.
Как тебе было на службе, детка? Ну и погода, - сказала мать Гермион,
занятая сковородкой.
А ее как зовут, Лес?
Хетти.
Все в этой жаркой кухне, от грелки на чайнике и старинных часов до
киски, которая урчала, как чайник, - все было добротное, скучное и на своем
месте.
Мистер Траскот был просто кошмарен, - сказала Гермион, влезая в
шлепанцы.
Где ж ее кимоно? - сказал Лесли.
Вот тебе чашечка чудного чая, - сказала Хетти.
Все у них чудное в их старой дыре, - проворчал Лесли. - И где эти семь
сестер, как скворцы?
Дождь припустил сильней. Он обрушился на черный задний двор, на уютную
конуру - Гермионин дом, и на нас, и на спрятанный, обеззвученный город, где
и сейчас еще в гавани "Мальборо" подводное пианино вызвякивало "Типперери" и
веселые хнойные женщины повизгивали в свой портвейн.
Гермион с Хетти ужинали. Двое утопленных мальчиков с завистью на них
смотрели.
Полей кетчупом-то картошечку, - шепнул Лесли; и ей-богу, она полила.
Неужели так ничего нигде и не происходит? - сказал я. - Во всем мире?
По-моему, "Всемирные новости" - сплошная фальшивка. Никто никого не убивает.
И нет больше никаких грехов, и любви, и смерти, жемчугов, разводов, и