"Иозеф Томан. Дон Жуан. Жизнь и смерть дона Мигеля из Маньяры" - читать интересную книгу автораведь изволите знать - Оливаресу до сих пор не удалось подавить восстание в
Каталонии. Доныне тамошняя чернь бесчинствует, сопротивляясь властям, и солдаты не могут поймать вождя восставших Пау Клариса. Ныне простолюдины - уже не ягнята, они - бунтовщики. Томас с силой хлестнул по столу хлыстиком. - Вы дурак, Нарини, или кто? Зачем вы рассказываете мне все это? Что мне за дело, спрашиваю я вас? - Я только хотел... - лепечет майордомо. - Среди наших людей тоже заметна строптивость... Видно, кто-то подстрекает их, и оттого падают доходы... - А вы у меня на что? - кричит дон Томас. - Вы-то зачем здесь? Или вы не в силах утихомирить нескольких мятежников? Или нет У вас под рукой моих стражников? Может быть, вы стареете? Или боитесь горстки нищих, у которых бурчит в брюхе? Майордомо пытается что-то сказать, но резкое движение руки дона Томаса останавливает его. - Молчать! Делайте, что надо! Скрипнув зубами, кланяется майордомо спине своего господина, обещая себе: "Ну, погодите у меня, голодранцы! Я подтяну узду, чтоб в другой раз не получать за вас разноса!" * * * В замке гул и звон - готовятся к завтрашнему празднеству. режут птицу, все спешит, бежит, гремит. За приготовлениями к пиру наблюдает - из любопытства и в предвкушении лакомых блюд - второй воспитатель Мигеля, капуцин Грегорио. - Бог сотворил быков для арены, собак для охоты, домашнюю птицу для еды... - А человека, ваше преподобие? - спрашивает толстый повар Али. - Человека бог создал для того, чтобы он мудро наслаждался дарами жизни и хвалил бога, - отвечает монах, пробуя блюда. - Добавь-ка сюда щепотку гвоздики, Али. Тогда кушанье приобретет нужный аромат. Столетняя Рухела, няня Мигеля, ощипывает гуся. - Наслаждаться жизнью? Красиво вы говорите, ваше преподобие. Да только нам, беднякам, нечем наслаждаться - мы не можем даже и говорить о какой-то там жизни. Наши дети до сих пор не знают вкуса гусятины. Утром, в полдень и к вечеру - кукурузные лепешки. После такого лакомства желудок воет, как пес, и если над твоей головой непрестанно кружится бич - трудно наслаждаться жизнью... Грегорио участливо глядит на старуху. - Когда-нибудь и вам хорошо будет, Рухела, вот увидишь. А не увидишь ты - увидят внуки. Пока же пусть каждый помогает себе, как может. Грегорио спокойно взял со стола большой кусок гусиного паштета и сунул его в обширный старухин карман. Вся кухня расхохоталась, только Али в ужасе выпучил глаза. - Что ты так смотришь, Али? - строго спросил монах. - Разве из-за такой малости оскудеет пиршественный стол? |
|
|