"Иозеф Томан. Дон Жуан. Жизнь и смерть дона Мигеля из Маньяры" - читать интересную книгу автора

запаленной кобыле. Мой конь! Мой! О, как я благодарен, отец!
Донья Херонима кусает губы: нехорошо, что он так ликует. Какая грешная
страстность!
- Отец, можно мне сейчас же проехаться?
- Конечно.
И сын с отцом бросаются к двери.
Но на дворе Мигеля задерживает челядь, пришедшая с поздравлениями.
Майордомо, его жена, Бруно, Али, Инес, поварята, служанки, латники, слуги,
погонщики - кто с цветами, кто с финиками, цикадами, апельсинами, кто с
кроликом, кто со свистком или с четками из орешков.
Мигель благодарит, дает целовать себе руки - так принято по обычаю, -
но при первой возможности вырывается и вскакивает в седло.
Дон Томас пустил сына вперед, с гордостью отметив про себя, что мальчик
сидит в седле, как влитой. Потом он догнал сына, и оба, счастливые в эти
минуты, молча поскакали по пастбищу к северу.
Тем временем из Севильи прикатила карета, вся в золоте. Четверка белых
лошадей - словно снежное видение. Карета вплыла в ворота величаво, как белый
корабль.
- Его светлость герцог Викторио де Лареда, архиепископ Севильский!
Донья Херонима выходит встречать гостя.
- Спешу припасть к вашей руке, донья Херонима.
- Как рада я видеть вас, друг мой. Вы нас еще не забыли?
- Забыть вас? Вот эти цветы - вам, а вот крест для дорогого Мигеля.
Роскошные алые розы и большой золотой крест, унизанный рубинами, на
золотой цепочке.
- Спасибо, дон Викторио! Прекрасный подарок. Вы сами повесите ему на
шею, не правда ли?
- Где же наш милый мальчик?
- Отец подарил ему коня, и оба выехали на прогулку.
- Примирился ли уже дон Томас с нашей мыслью - посвятить вашего сына
служению господу?
- О нет, дон Викторио, - говорит Херонима. - К сожалению, нет. Он
постоянна вмешивается в воспитание Мигеля и, должна сказать, всегда не к
пользе, последнего. Он дал ему учителя в языках, капуцина Грегорио, который
недостаточно строг. И потом дон Томас прививает мальчику вкус к светской
жизни...
Архиепископ усмехнулся:
- Нельзя ждать от него ничего иного, моя дорогая. У дона Томаса, как у
всякого солдата, тяжелая рука, но это не страшно. Его влиянию на Мигеля
следует противопоставить умелые действия. Как показал себя рекомендованный
мною Трифон?
- Падре Трифон - превосходный наставник. Он приведет Мигеля к богу. И я
твердо верю, что Мигель, по вашему примеру, станет опорой святой церкви.
- Вера ваша подобна скале. - Вельможа церкви умеет говорить приятное. -
Я преклоняюсь перед вами.
И дон Викторио снова целует руку графини и смотрит в глаза ей долгим
взглядом.
Молчание затянулось. Послышались решительные шаги за дверью.
- О, какой дорогой гость! - кланяется, войдя, дон Томас. - Добро
пожаловать, ваша светлость.