"Александр Титов. Путники в ночи (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Самсонович употребляет величественное и утверждающее
"понимаешь!".
Степенно пыхтя, он правит статью, в которой рассказывается о том, как
он, пятнадцатилетний паренек, поступал в Лебедянскую ШКМ - школу
крестьянской молодежи, которая была в то время первой ступенькой для будущих
комсомольских, затем партийных работников. Прошин отец достал из сундука
пахнущий нафталином пиджак, который сам надевал лишь по большим праздникам.
Заодно подарил "штуденту" смазные сапоги, в которых ходил когда-то в
церковь. Принарядившись, сельский паренек вышел в первый свой большой путь.
Прохор шагал по грязному, раскисшему от дождей большаку, забрызгивая ярко
начищенные хромовые сапоги - символ российского чиновного величия. И уже
тогда он знал, предчувствовал - быть ему большим начальником! На голенищах
сапог, тех местах, куда не достигла грязь, играл тусклый рассвет обещающего
чего-то социализма.
Никто из жителей деревни и подумать не мог, что подпасок Прошка станет
когда-нибудь первым секретарем райкома партии. Когда Прохор
Самсонович приезжал на кофейного цвета "Победе", сверкающей
лакированными боками, односельчане, разинув рты, смотрели на могучего ростом
человека в светлом бостоновом костюме и белой шляпе.
Первый неспешно заходил в родную хату под соломенной крышей, обнимал
постаревшего отца.

БЫВШИЙ СТИЛЯГА

Междугородний звонок - длинный, и в то же время требовательный, как
голос старого чиновника. Телефон от старости разучился звенеть - дребезжит
натужно и хрипло. На случайные звонки отвечает полоумная старуха: "Куды
звонитя? Чаво надыть?" Когда-то Первый стеснялся ее неграмотности, теперь
ему все равно.
Прохор Самсонович поднимает массивную трубку на обвислом тряпичном
шнуре. Надежный аппарат 50-х годов, помнящий разносный голос хозяина района.
С помощью этого аппарата решались когда-то судьбы людей, поднимались надои и
привесы, росла урожайность полей.
Телефон - последний символ номенклатурного значения Прохора
Самсоновича. В первые годы перестройки телефонные номера стали
дефицитом. Новый начальник районного значения потребовал отдать номер ему, а
провода бывшему "партократу" отрезать.
Прохор Самсонович написал жалобу в область, но ему не ответили.
Тогда он позвонил в Москву сыну, в то время набирающему силу
подпольному миллионеру, тот, в свою очередь, звякнул куда надо - пенсионера
оставили в покое, даже извинились.
- Але! - Прохор Самсонович делает кляксу на листе бумаги. Выражение
вдумчивой удовлетворенности сменяется угрюмой настороженностью. - Ты чего,
Вадимчик?
На звонок выходит из соседней комнаты Игорь, москвич, сын Вадима,
здоровается со мной за руку. Ладонь сильная, спортивная, и в то же время
мягкая, городская. На юном лице задумчивость.
Прохор Самсонович с силой прижимает трубку к большому красному уху.
В напряженных пальцах трепещет бумажный лист - старик недоволен
звонком, отвлекшим его от правки статьи.