"Лев Тихомиров. Монархическая государственность " - читать интересную книгу автора

было всегда ожидать разрыва с народничеством. Но инстинкт этот уживался
тогда в нем с принципиально антигосударственной теорией; приобретенная с
годами и опытом мудрость обнаружила лживость последней и указала инстинкту
правильное рациональное выражение. Однако, революционный опыт имел для
Тихомирова не только отрицательное значение. Он оставил ему темперамент
бойца (столь редко свойственный традиционалистам в переломные эпохи),
освободил его от конформизма (порок преимущественно традиционалистский) и,
главное, указал на многие больные места России, которые часто не замечались
людьми власти и которые нужно было всерьез лечить (а не заговаривать), чтобы
выбить из рук революционеров их козыри. В общем, радикальное прошлое помогло
Льву Александровичу стать творческим традиционалистом.


***

В первых же сочинениях, опубликованных после его возвращения на Родину,
Тихомиров открыто декларирует творческий характер своего мировоззрения. В
статье "Очередной вопрос" [9] он резко критикует "консерваторов" за их
вялость в борьбе с революционными идеями, за их неумение создать
систематически организованную контрпропаганду. "<...> нам, православным, -
пишет он К. И. Леонтьеву, - нужна устная проповедь, или лучше,
миссионерство. <...> Нужно миссионерство систематическое, каким-нибудь
обществом, кружком. Нужно заставлять слушать, заставлять читать. Нужно
искать, идти навстречу, идти туда, где вас даже не хотят <....> важна
молодежь, еще честная, еще способная к самоотвержению, еще способная думать
о душе, когда узнает, что у ней есть душа. Нужно идти с проповедью в те
самые слои, откуда вербуются революционеры" [10].
Леонтьев был, кстати, одним из немногих "консерваторов", разделявших
пафос новообращенного "ревнителя устоев", они оба даже предполагали создать
нечто вроде тайного общества для борьбы с нигилизмом. Тихомиров высоко ценил
силу мысли Константина Николаевича и посвятил разбору его идейного наследия
прекрасную статью, в которой блестяще сформулировал основные теоретические
постулаты творческого традиционализма, чьим крупнейшим представителем
являлся Леонтьев: "По-моему, если цивилизация, среди которой я живу, уже
пошла на упадок, то я не посвящу своих сил на простое замедление ее упадка.
Я буду искать ее возрождения, буду искать нового центра, около которого
вечные основы культуры могут быть снова приведены в состояние активное.
Простое задержание смерти того, что несомненно уже гибнет, не есть задача
серьезной общественной политики" [11]. Вслед за Леонтьевым Тихомиров звал к
развитию "того типа, который мы получили от рождения. Никакой "реакции",
никакого "ретроградства" тут быть не может" [12]. В другой своей работе Лев
Александрович обличает "ложный", "малодушный" консерватизм за то, что он "из
боязни поколебать основы общества скрывает их, не дает им возможности расти
и развиваться" [13]. Истинный же "консерватизм" (т. е. то, что мы называем
творческим традиционализмом) "совершенно совпадает с истинным прогрессом в
одной и той же задаче: поддержании жизнедеятельности общественных основ,
охранении свободы их развития, поощрении их роста" [14]. Тихомиров
отбрасывает понятия "прогресс" и "консерватизм", заменяя их синтетическим
термином "жизнедеятельность", ибо "сохранение органической силы и развитие
ее - это одно и то же, <..> органические силы только и существуют в