"Людвиг Тик. Достопамятное жизнеописание Его Величества Абрагама Тонелли" - читать интересную книгу автора

членами.
Я строил королю довольно кислые мины и охотно бы свернул шею чужеземцу,
ибо приметил, что король к нему уже более благоволит, нежели ко мне. Король
сказал: "Чародеи! Я рассудил обоих вас удержать при своем дворе, положив вам
одинаковое жалованье, однако ж пусть ни один из вас не строит другому
козней, а вам обоим надлежит смотреть, как мне получше скоротать время. В
том ваша главная забота, а посему оставьте всякую зависть и несогласие, ибо
сие мне непереносно".
Мы обещали это королю и в самом деле увеселяли его неустанно.

31

Однажды король затеял большое и великолепное празднество, на которое
были приглашены все министры, а также иноземные посланники. Нам обоим
заранее было наказано, чтобы мы наилучшим образом забавляли чужестранцев,
если только они явятся. Мы старались изо всех сил, и по окончании пира все
отправились в превосходный дворцовый сад. Там я тоже превращался в различных
зверей, и меня укрощали; также оборачивался красавцем пуделем, на котором
ездил верхом волшебник. Все присутствующие должны были признать, что ничего
подобного они никогда не видывали.
Среди прочих достопамятных деяний обратился в орла и, сняв у верховного
министра государства с головы парик, с искусным изяществом играл им в
воздухе, даже напяливал на свою орлиную голову и так летал взад и вперед,
чем произвел всеобщий громкий смех, так что король, равно как и прочие,
получил изрядное отдохновение от забот государственных.

32

В тот день я извлек из своего искусства немалую прибыль, ибо весьма
усердно обходил господ с кружкой, что возбудило у волшебника ревность и
зависть; я же не тотчас это приметил.
Продолжая увеселять двор, с душевной невинностью обратился в дикого
кабана; завистливый маг как всегда тотчас заворожил меня, но тут еще
вдобавок взял здоровенную дубину и так меня отлупил, что я лишился почти
всех чувств.
Еще лежа в беспамятстве слышал, как весь двор надо мною смеется. Правда
мне дороже всего, а не то я бы о подобных приключениях уж лучше умалчивал.
Король в особенности надрывался от смеха; одним словом, не сыскалось ни
одного, кого бы не веселило мое несчастье.
Увидев, что пришелец снискал себе этим еще большее благоволение и,
будучи приведен тем, а также понесенными побоями в ярость, превратился в
муху и отлетел к турецкому двору, где император выказал такую охоту
разделить мое общество.

33

Услыхав, что я хочу остаться при его дворе, турок преисполнился такою
радостью, которую и описать невозможно. Он упал мне на грудь и стал осенять
себя крестным знамением от чистого восторга. Мне было любо, что он так
высоко ставит мою особу.