"Людвиг Тик. Гейнрих фон Офтердинген" - читать интересную книгу автора

человек приобретает некоторую самостоятельность только в общении с другими
людьми.
- Я сам полагаю, - ответил старик, - что бывает естественное призвание
ко всякого рода жизни и что, быть может, опытность надвигающейся старости
естественно ведет к отчуждению от общества людей. Общество должно быть
деятельным во имя самосохранения и ради своей пользы. Движущей силой в нем
являются большие надежды или общие цели, так что дети и старики как бы
исключены из его жизни. Детей исключает их беспомощность и их неведение, а
стариков преисполняет надежда видеть цель осуществленной; отделившись от
общества, они хотят углубиться в собственную душу и с достоинством
готовиться к высшему общению. Но у вас, кажется, были еще особые причины,
побудившие вас отдалиться от людей и отказаться от всех удобств
общественности. Я полагаю, что все же иногда ваше душевное напряжение
падало, и вам тогда бывало жутко.
- Я действительно испытывал жуткое чувство, но сумел победить его
строгой правильностью жизни. Кроме того, я стараюсь сохранить здоровье при
помощи движения и благодаря этому чувствую себя хорошо. Я хожу каждый день
по несколько часов и наслаждаюсь, насколько только возможно, солнечным
светом и воздухом. Остальное время я провожу здесь и занимаюсь плетением
корзинок и резьбой. Мои товары я обмениваю в далеких деревнях на жизненные
припасы. Я также привез с собой книги, и время пролетает, как мгновение. У
меня есть несколько знакомых, которым известно место моего пребывания, и
которые сообщают мне о том, что делается на свете. Они похоронят меня, когда
я умру, и возьмут мои книги.
Он подвел их к своему сиденью близ стены пещеры. На земле лежало
несколько книг и, кроме того, цитра, а на стене висели рыцарские доспехи,
по-видимому, очень драгоценные. Стол сделан был из пяти больших каменных
плит, составленных в виде ящика. На верхней плите высечены были две
человеческие фигуры, мужская и женская, в полный рост; они держали в руках
венок из лилий и роз. По бокам была надпись:
"Фридрих и Мария фон-Гогенцолерн вернулись здесь на свою родину".
Пустынник спросил своих гостей, откуда они родом и как попали в эти
места. Он был очень приветлив, говорил открыто и обнаруживал большое знание
света.
Старик сказал: - Вижу, что вы были воином; ваши доспехи выдают вас.
- Опасности и переменные судьбы войны, высокое поэтическое
воодушевление, охватывающее войско в походах, вырвали меня из моего
юношеского уединения и определили мою дальнейшую жизнь. Очень возможно, что
постоянный шум, множество событий, в которых я принимал участие, еще более
усилили во мне жажду одиночества: бесчисленные воспоминания составляют очень
приятное общество. Минувшие события становятся все более занимательными по
мере того, как меняется наш взгляд на них, потому что только изменившийся
взгляд может раскрыть правду их соотношений, глубину их сцепления, а также и
истинный их смысл. Понимание того, что происходит с людьми, появляется уже
поздно и скорее под влиянием воспоминаний, чем под более напряженными
впечатлениями текущей минуты. Самые близкие события кажутся лишь слабо
связанными между собой, но тем чудеснее сплетаются они с более далекими. И
только, когда есть возможность обозреть целый ряд происшествий и уже не
принимать все непосредственно, но вместе с тем и произвольно не запутывать
их действительное сцепление собственной фантазией, тогда начинаешь замечать