"Хантер Томпсон. Страх и ненависть в Лас-Вегасе (новый перевод)" - читать интересную книгу автора

слышал. Музыка играла очень громко, а он удалялся очень быстро.

- Скатертью дорога, - сказал адвокат, - Мы напоролись на настоящего
психа. Мальчишка заставил меня понервничать. Ты видел его глаза? - Он до сих
пор смеялся. - Хорошее лекарство, ей богу!
Я выскочил из машины и метнулся кругом к водительской двери.
- Двигайся, я поведу. Надо валить из Калифорнии, пока он не нашел
полицейского.
- Запарится искать, ему отсюда докуда угодно - полтораста километров.
- Нам тоже.
- А может развернемся и обратно в "Поло"? - сказал он. - Там нас точно
искать не будут.
Я пропустил его слова мимо ушей. "Открывай текилу", - потребовал я,
перекрикивая снова поднявшийся ветер.
Я выжал газ, и нас вынесло обратно на шоссе. Адвокат тут же склонился
над картой: "Прямо по курсу Мескаль-Спрингс. Как твой адвокат, советую тебе
остановиться и искупаться".
Я покачал головой: "Надо всенепременно добраться до гостиницы "Минт" до
конца регистрации журналистов. Иначе за номер придется платить".
Он кивнул: "Но давай забьем на Американскую мечту. Великая самоанская
мечта важнее". Он покопался в чемоданчике. "По-моему, пора заточить
промокашку. Мескалин попался дрянь, давно отпустило, а эфирной вони я больше
не выдержу".
- А мне нравится. Давай пропитаем полотенце и положим на полу возле
педали газа, чтобы испарения поднимались мне в лицо всю дорогу.
Он завозился с магнитофоном. Радио вопило "Power to the People - Right
On!" - политическая песня Джона Леннона, запоздавшая лет на десять. "Куда
этот дятел лезет, - сказал адвокат, - Когда такие ушлепки пытаются быть
серьезными, они только все портят".
"Да, кстати, если серьезно, - сказал я, - то пришло время эфира и
кокаина".
"К черту эфир, оставим на потом, пропитаем им коврик в номере. Вот,
держи, твоя половинка промокашки. Только разжуй хорошенько".
Я взял промокашку и положил ее в рот. Адвокат возился с солонкой с
кокаином. Открывает. Рассыпает. С воплями судорожно ловит воздух, а
драгоценный белый порошок крошечным, но очень дорогим смерчем взмывает из
Большой красной акулы и рассеивается по шоссе. "О Господи! - застонал он. -
Ты видел, что Бог с нами только что сделал?"
- Это не Бог! - крикнул я. - Это все ты. Ебучий наркоагент! Я раскусил
тебя с самого начала, свинья!
- Ты смотри, - он вдруг наставил на меня здоровый "Магнум" 357 калибра,
тупорылый кольт "Питон" с фасками на барабане. - В округе полно
стервятников. Начисто обглодают твои кости до утра.
- Ах ты сука. Доберемся до Лас-Вегаса, на бифштекс порублю. Что,
по-твоему, сделает профсоюз наркоторговцев, когда я заявлюсь в город с
самоанским агентом наркополиции?
- Пришьют нас обоих. Свирепый Генри знает, кто я такой. Черт, я же твой
адвокат, - Он залился диким смехом, - Ты обожрался кислоты, дурила. Нам
чертовски повезет, если доберемся до гостиницы и заселимся прежде, чем ты
превратишься в животное. Как тебе перспектива? Поселиться в вегасской