"Родольф Тёпфер. Наследство" - читать интересную книгу автора

предпочел бы трудолюбивую бедность, рождающую энергию и деятельность,
праздной роскоши, в которой я прозябал половину лучших лет моей жизни.
Как и накануне вечером, я уселся у камина, чтобы предаться
размышлениям, и как это обычно бывает в самые значительные минуты жизни,
когда человек говорит "прости" своему прошлому и всей душой устремляется к
новой судьбе, меня охватила целая буря живых и властных ощущений. Не сводя
глаз с огня, я припоминал слова и выражение лица Адель, в которых усматривал
признаки расположения ко мне, причем моя уверенность в успехе росла, когда
я, окрыленный надеждами, думал о том значении, какое могли иметь для матери
и дочери советы моего друга; а то, вообразив, что надежды мои уже сбылись, я
в восторге вскакивал с места, начинал ходить по комнате и, переносясь через
дни, недели и годы в будущее, рисовал себе свое безмятежное счастье и строил
множество чудеснейших планов.
Погруженный в свои мечтания, я рассеянно взглянул на письмо, которое
раньше не заметил, хотя оно лежало прямо передо мной на камине. По адресу на
конверте, я сразу узнал руку моего крестного отца. Я позвонил. "Когда
принесли это письмо? - спросил я вошедшего Жака.
- Как только вы ушли, сударь! Посыльный просил не задерживать ответ.
- Хорошо!"
Я не слишком торопился, распечатывая письмо. Вот его содержание:
"Любезный Эдуард! Я готов все простить. После того, как я ушел от тебя,
я узнал о твоей проказе, узнал также и о том, где ты забыл свой плащ. Я не
замедлил принять меры там, где следует, и приостановить широко
распространившийся о тебе слух. Самым срочным делом было задобрить г-на
пастора Латура, родственника твоей невесты, что мне полностью удалось. Ничто
не потеряно. Ну, а что касается девицы, которую ты скомпрометировал, то о
ней не стоит говорить. Разумеется, ее надо вознаградить, и этот расход я
беру на себя. Только смотри: никаких колебаний и отсрочек. Завтра надо все
закончить и таким образом (поверь, не пожалеешь) ты вернешь себе наследство
и дружбу твоего любящего крестного отца".
Письмо это привело меня в ярость; я разразился гневными словами,
обвиняя в бессердечии и безнравственности этого человека, который своим
цинизмом осквернил все, что для меня было чисто и свято. Взявшись за перо, я
тотчас написал ответ, полный такого глубокого презрения, что перечитав его
через несколько минут, сам понял, что перехватил через край. Я разорвал свое
послание, написал другое, затем - третье, пока, успокоившись, не пришел к
выводу, что моя судьба, которая решится завтра, будет самым внушительным
ответом на оскорбительное письмо крестного. Итак я почел за лучшее не
удостоить его ответом и удовлетворил свое желание мести тем, что снова
погрузился в сладкие грезы.
Около трех часов утра я лег в постель. Я надеялся, что недолгий сон
сократит время нестерпимого ожидания дня. Но едва я сомкнул на несколько
минут глаза, как первые лучи солнца проскользнули в мою комнату, и я
поднялся, чтобы одеться и снова предаться все возрастающей муке ожидания.
Глядя на часовую стрелку, я подсчитал, сколько времени понадобится г-ну
Латуру, чтобы встать, собраться в путь, пойти и наконец явиться к дамам. Тут
я принялся на множество ладов сочинять речь, которую он произнесет, смотря
по обстоятельствам, месту и настроению, в каком он застанет своих
приятельниц. Призвав на помощь всю силу моего воображения, возбужденного
любовью и мечтами, я придавал их словам тот смысл, который был мне больше