"Владимир Тендряков. Хлеб для собаки" - читать интересную книгу автора

кору, что я съел сейчас слишком много?
Но это же куркули грызут кору! Ты жалеешь?.. "Если враг не сдается, его
уничтожают!" А это "уничтожают" вот так, наверное, и должно выглядеть черепа
с глазами, слоновьи ноги, пена из черного рта. Ты просто боишься смотреть
правде в глаза.
Отец как-то рассказывал, что в других местах есть деревни, где от
голода умерли все жители до единого - взрослые, старики, дети. Даже грудные
дети... Про них-то уж никак не скажешь: "Если враг не сдается..."
Я сыт, очень сыт - до отвала. Я съел сейчас столько, что, наверное,
пятерым хватило бы спастись от голодной смерти. Не спас пятерых, съел их
жизнь. Только чью - врагов или не врагов?..
А кто враг?.. Враг ли тот, кто грызет кору? Он им был - да! - но сейчас
ему не до вражды, нет мяса на его костях, нет силы даже в его голосе...
Я съел весь свой обед сам и ни с кем но поделился.
Есть мне приходится по три раза в день.
Как-то под утро я внезапно проснулся. Мне ничего не приснилось, просто
взял да открыл глаза, увидел комнату в загадочно-пепельном сумраке, за окном
серенький, уютный рассвет.
Далеко на пристанционных путях заносчиво прокричала маневровая
"овечка". Ранние синицы попискивали на старой липе. Скворец-папаша прочищал
горло, пробовал петь по-соловьиному - бездарь! С болот на задах нежно,
убеждающе закуковала кукушка. "Кукушка! Кукушка! Сколько мне жить?" И она
роняет и роняет свое "ку-ку", как серебряные яички.
И все это происходит в удивительно покойных сереньких сумерках, в
тесном, притушенном, уютном мире. В нечаянно вырванную у сна минуту я вдруг
тихо радуюсь очевиднейшему факту - существует на белом свете некий Володька
Тенков, человек десяти лет от роду. Существует - как это прекрасно!
"Кукушка! Кукушка! Сколько мне?.." "Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку!.." Щедра без
устали.
В это время далеко, где-то в самом конце нашей улицы загремело.
Распарывая сонный поселок, приближалась расхлябанная телега, сминая
серебряный голос кукушки, писк синиц, потуги бездарного скворца. Кто это и
куда так сердито спешит в такую рань?..
И неожиданно меня ожгло: кто? да ясно! Об этих ранних поездках говорит
весь поселок. Комхозовскнй конюх Абрам едет "собирать падалицу". Каждое утро
он въезжает на своей телеге прямо в привокзальный березняк, начинает
шевелить лежащих - жив или нет? Живых не трогает, мертвых складывает в
телегу, как дровяные чурки.
Гремит расхлябанная телега, будит спящий поселок. Громит и стихает.
После нее не слышно птиц. Какую-то минуту просто никого и ничего не
слышно. Ничего... Но странно - нет и тишины. "Кукушка! Кукушка!.." Ах, не
надо! Не все ли равно, сколько лет проживу на свете? Да так ли уж мне
хочется долго жить?..
Но словно ливень из-под крыши, обрушились проснувшиеся воробьи.
Зазвенели ведра, раздались женские голоса, заскрипел ворот колодца.
- Крыши чинить! Дрова пилить! Помойки чистить! Любая работа! - Сильный,
с вызовом баритон.
- Крыши чинить! Дрова пилить! Помойки чистить! - повторил мальчишеский
альт.
Это тоже высланные куркули - отец и сын. Отец - высокий,