"Уильям Мейкпис Теккерей. Виргинцы (книга 1)" - читать интересную книгу автора

Достойнейшая леди Каслвуд, увидев на речном берегу Гарри Уорингтона,
увидела весьма красивого и привлекательного юношу, и, возможно, у нее были
свои причины не желать его присутствия в лоне ее семьи. Не все матери бывают
рады визитам привлекательных девятнадцатилетних юношей, когда в семье
имеются двадцатилетние девицы. Если бы поместье Гарри находилось не в
Виргинии, а в Норфолке или в Девоншире, добрейшая графиня, наверное, не
стала бы так медлить с приглашением. Будь он ей нужен, она протянула бы ему
руку со значительно большей охотой. Пусть светские люди эгоистичны, во
всяком случае они не скрывают своего эгоизма и не прикрывают холодность
лицемерной личиной родственной привязанности.
С какой стати должна была леди Каслвуд утруждать себя, оказывая
гостеприимство незнакомому молодому человеку? Только потому, что он нуждался
в дружеском внимании? Лишь простак мог бы счесть это достаточной причиной.
Люди, составляющие, подобно ее сиятельству, цвет общества, выказывают дружбу
лишь тем, у кого много друзей. Ну, а несчастный одинокий мальчик из далекой
страны, с довольно скромным состоянием, ему к тому же не принадлежащим, и,
весьма вероятно, неотесанный, с грубыми провинциальными привычками - неужели
знатная дама должна была утруждать себя ради такого молодого человека?
Allons donc! {Помилуйте! (франц.).} Ведь в харчевне ему будет даже удобнее,
чем в замке.
Так, несомненно, рассуждала графиня, и баронесса Бернштейн, прекрасно
знавшая свою невестку, отлично это понимала. Баронесса также была светской
женщиной и при случае могла померяться эгоизмом с кем угодно. Она нисколько
не обманывалась относительно причин того почтительного внимания, каким ее
окружали члены каслвудской семьи - и мать, и дочери, и сыновья, - а так как
она обладала немалым юмором, то с удовольствием играла на особенностях
натуры каждого из членов этой семьи, забавляясь их алчностью, их
подобострастием, их безыскусственным уважением к ее денежной шкатулке и
нежною привязанностью к ее кошельку. Они были не очень богаты, и состояние
леди Каслвуд предназначалось только ее родным детям. А двое старших
унаследовали от своей матери-немки лишь льняные волосы и внушительную
родословную. Однако и те, у кого были деньги, и те, у кого их не было, равно
жаждали денег баронессы. В подобных случаях корыстолюбие богатых не уступает
корыстолюбию бедных.
Таким образом госпожа Бернштейн гневно стукнула по столу, отчего
стаканы на нем и те, кто сидел за ним, равно задрожали, потому лишь, что
пунш и шампанское, к которому баронесса питала особое пристрастие, привели
ее в сильное возбуждение, и благородное вино, разгорячив ее кровь, пробудило
в ней благородное негодование при мысли о бедном одиноком мальчике, тщетно
томящемся за порогом дома его предков, а вовсе не потому, что она сильно
рассердилась на своих родственников: ведь ничего иного она от них и не
ждала.
Их эгоизм и их подобострастные оправдания равно ее позабавили, так же,
как и бунт Каслвуда. Он был себялюбив не менее остальных, но не столь низок,
да к тому же - о чем он сам откровенно заявил - мог позволить себе роскошь
иногда отстаивать свою независимость, потому что ему все-таки принадлежало
родовое поместье.
Госпожа Бернштейн, будучи женщиной нетерпеливой, решительной и для
своего возраста удивительно энергичной, имела привычку вставать рано. Она
была на ногах задолго до того, как томные каслвудские дамы (лишь накануне