"Уильям Мейкпис Теккерей. Ньюкомы, жизнеописание одной весьма почтенной семьи, составленное Артуром Пенденнисом, эсквайром (книга 2)" - читать интересную книгу автора

ума от обеих. Еще мистер Бастингтон, а также сэр Джон Фобсби, молодой
баронет с огромными землями на Севере... Толковали даже, будто епископ
Виндзорский был очарован одной из них, да только предпочел не свататься, так
как ее величество, подобно блаженной памяти королеве Елизавете, как
утверждают, против того, чтобы епископы вступали в брак. Но где теперь
Бастингтон? Где Крэкторп? Где Фобсби - молодой баронет из северных графств?
Поверь, дружище, когда нынче обе эти девицы входят в залу, их замечают не
больше, чем тебя или меня. Мисс Ньюком увела их обожателей: Фобсби, как
слышно, уже сватался к ней. А что до той стычки между лордом Бастингтоном и
капитаном Крэкторпом из Королевской Зеленой лейб-гвардии, так действительной
ее причиной послужил намек Бастингтона на то, что мисс Ньюком поступила не
лучшим образом, покинувши лорда Кью. Знаешь, Клайв, что сделает с этой
девушкой старая леди Кью? Выдаст ее замуж за лучшего жениха в столице. Если
сыщется партия повыгоднее лорда Фаринтоша, наступит и его черед не заставать
леди Кью дома. Есть сейчас какой-нибудь молодой неженатый пэр, побогаче
Фаринтоша? Я что-то не помню. И почему у нас не публикуют списка молодых
баронетов и других титулованных мужчин с указанием их имени, положения в
обществе и предполагаемого состояния. Я пекусь не о матронах из Мэйфэра - те
знают этот список назубок и тайком перебирают его на досуге - а о светских
молодых людях, дабы они понимали, каковы их реальные шансы и кто пользуется
перед ними естественным преимуществом. Дай припомнить: есть еще юный лорд
Гонт, он наследник огромного состояния и завидный жених, ибо, как ты знаешь,
отец его сидит в сумасшедшем доме, но пока ему всего десять лет - нет, едва
ли он годится в соперники Фаринтошу.
На твоем лице изумление, бедный мой мальчик. Наверно, думаешь, как это
жестоко с моей стороны толковать про куплю-продажу и утверждать, будто в эту
самую минуту твою возлюбленную прогуливают по Мэйфэрскому рынку, чтобы
отдать тому, кто больше предложит. Но можешь ли ты потягаться динарами с
султаном Фаринтошем? Можешь ли выступить соперником ну хотя бы сэру Джону
Фобсби из северных графств? То, что я говорю, - жестоко и прозаично, но
разве это не правда? Вот то-то, что правда - правда любого аукциона от
Черкессии до Виргинии. Да знаешь ли ты, что девушки Черкессии гордятся своим
воспитанием и своей продажной стоимостью. А ты покупаешь себе новое платье,
коня за пятьдесят фунтов, прикалываешь к лацкану розу за пенни, ездишь под
ее окнами и думаешь выиграть этот приз? Ах ты глупыш! Розовый бутончик!
Набивай кошелек. Лошадь за пятьдесят фунтов, - да ведь и мясник ездит на
такой же! Набивай кошелек. Что там юное сердце, полное любви, мужества,
чести! Набивай кошелек, - кроме денег, никакие ценности здесь не в ходу, по
крайней мере, пока за прилавком сидит старая леди Кью.
Такими увещаньями, одновременно шутливыми и серьезными, наперсник
Клайва пытался подать ему добрый совет в его сердечных печалях, но совет
этот был принят точно так же, как все советы в подобных случаях.
После того, как он трижды заходил и однажды писал к мисс Ньюком, от
молодой леди прибыла записочка такого содержания:

"Милый Клайв!

Мы весьма сожалеем, что отсутствовали, когда Вы заезжали. Будем дома
завтра днем. Леди Кью просит Вас на завтрак и надеется, что Вы придете
повидать нас.