"Уильям Мейкпис Теккерей. Ньюкомы, жизнеописание одной весьма почтенной семьи, составленное Артуром Пенденнисом, эсквайром (книга 2)" - читать интересную книгу автора

редкость удачно поместил деньги в другой. Любезен донельзя. Да и все прочие
в Лондоне необычно любезны и дружелюбны. Право, все до единого!
Усевшись в наемную карету, возможно, только что доставившую в Сити
какого-нибудь другого капиталиста, мы двинулись в Вест-Энд, где мистеру
Клайву предстояло важное дело с его портными. Он с непринужденным видом
оплатил значившийся за ним долг, правда, слегка вспыхнул, вынимая из кармана
свою новенькую чековую книжку, первый листок из которой он и вручил
восхищенному мастеру. От магазина мистера Б. рукой подать до мистера
Трюфитта. Мой юный друг внял совету зайти к парикмахеру и оставить у него
значительную часть своих ниспадающих кудрей и желтой бороды, вывезенных им
из Рима. Уговорить его расстаться с усами не удалось; это украшение -
привилегия художников и кавалерийских офицеров. Да и почему бы нашему юноше
не франтить, не носить пышных усов, не заботиться о своей внешности, не
получать радостей и не греться на солнышке, пока оно светит? Еще придет
зима, и на склоне лет будет достаточно времени для камелька, фланели, сапог
на пробковой стельке и седин.
Засим мы отправились в расположенную на Джермин-стрит гостиницу
навестить нашего друга Флорака, обитавшего там в роскошных апартаментах.
Гигант в пудреном парике с гербами на пуговицах в виде каких-то диковинных
корон, лениво восседавший в вестибюле, понес наши визитные карточки его
высочеству. Когда распахнулись двери, ведущие в бельэтаж, до нас долетел
радостный возглас, и наш титулованный друг в роскошном персидском халате
выбежал из комнаты, стремглав спустился по лестнице и кинулся целовать
Клайва к почтительному изумлению ливрейного титана.
- Пойдемте, друзья, - вскричал наш милый француз, - я представлю вас
госпоже... моей супруге!
Мы вошли в гостиную, где сидела благоприличная сухонькая дама лет
шестидесяти, и были по всей форме представлены ее высочеству мадам де
Монконтур, урожденной Хигг из Манчестера. Она довольно церемонно
приветствовала нас, хотя отнюдь не казалась злой; впрочем, мало какая
женщина могла долго хмуриться, глядя на красавца Клайва, чье открытое лицо
сияло улыбкой.
- Я слыхала про вас не только от его высочества, - сказала эта дама,
слегка покраснев. - Ваш дядюшка частенько мне про вас рассказывал, мистер
Клайв, и про вашего доброго батюшку тоже.
- C'est son Directeur {Это ее духовник (франц.).}, - шепнул мне Флорак.
Я стал ломать себе голову, который из глав банкирского дома Ньюкомов взял на
себя эту миссию.
- Теперь, когда вы прибыли в Англию, - продолжала леди, чей
ланкаширский акцент мы не будем копировать из уважения к ее высокому титулу.
- Теперь, когда вы прибыли в Англию, надеюсь, мы будем вас часто видеть. Не
здесь, в этой шумной гостинице, которая мне несносна, а в деревне. Наш дом
всего в трех милях от Ньюкома, - он не такой роскошный, как у вашего дяди,
однако мы надеемся частенько видеть вас там, ну... и вашего друга мистера
Пенденниса, если ему случится завернуть в те места. - Должен признаться, что
приглашенье мистеру Пенденнису было высказано принцессой без того пыла, с
каким она предлагала свое гостеприимство Клайву.
- А не встретим ли мы вас нынче у дядюшки Хобсона? - продолжала эта
леди, вновь обращаясь к Клайву. - Его супруга - совершенно обворожительная и
в высшей степени образованная женщина; она была так приветлива и любезна с