"Уильям Мейкпис Теккерей. Ньюкомы, жизнеописание одной весьма почтенной семьи, составленное Артуром Пенденнисом, эсквайром (книга 1)" - читать интересную книгу автора

Эзопа, и ослы, потрясая львиной гривой, ревели еще по-древнееврейски, хитрые
лисицы вели льстивые речи по-этрусски, а волки в овечьих шкурах скрежетали
зубами, уж конечно, по-санскритски. Солнце светит сегодня так же, как в
первый день творения, и птицы в ветвях дерева у меня над головой выводят те
же трели, уж которое тысячелетие. Да что там, когда один из друзей автора
побывал в Новом Свете (уже после того как читатели получили последнюю порцию
его ежемесячных писаний), он обнаружил, что тамошние (бесперые) птицы ничем
не отличаются от своих европейских собратьев. Что может быть нового под
солнцем, включая самое наше светило? И все же оно каждое утро восходит точно
впервые, и мы поднимаемся вместе с ним, чтобы надеяться, трудиться,
смеяться, строить планы, любить, бороться и страдать, покуда опять не
наступит ночь и тишина. А потом снова придет рассвет, и откроются глаза тех,
кому суждено радоваться этому дню, и так da capo {Сначала (итал.).}.
Словом, я осмеливаюсь предложить вам повесть, где вороны выступают в
павлиньих перьях и павлины их за это по заслугам осмеивают; и хотя здесь
воздается должное павлинам, их великолепному оперенью, переливчатой шее и
роскошному хвосту, мы помним и об их смешной неуверенной походке, резком и
неприятном, пискливом и глупом голосе. Коварные девицы подстригают здесь
когти влюбленным львам; здесь порой побеждают плуты, но честные люди, будем
надеяться, тоже не остаются внакладе. Вы найдете здесь повязки из черного
крепа и белые свадебные банты; увидите, как льют слезы под флердоранжем и
отпускают шутки, следуя в карете за гробом; узнаете, что за скудным обедом
из одних овощей может быть не только грустно, но и весело, а за столами,
ломящимися от ростбифов и окороков, царят ненависть и забота, хоть порой вы
и тут встретите дружелюбие и сердечность. Тот, кто беден, не обязательно
честен, но я встречал и людей богатых, однако не утерявших великодушия и
отзывчивости. Не все крупные землевладельцы угнетают своих арендаторов, и не
все епископы - лицемеры; даже среди вигов попадаются либералы, и не все
радикалы втайне привержены аристократии. Впрочем, где это видано, чтоб
мораль предваряла басню? Детей надо хорошенько потешить сказкой, а уж затем
объяснить ее смысл. Позаботимся же о том, чтобы читатель не пропустил ни
того, ни другого, а посему, без промедления выведем на сцену наших волков и
овец, львов и лисиц, наших ревущих ослов, целующихся голубков, горластых
петухов и хлопотливых наседок.
Было время, когда солнце светило куда ярче, чем сейчас, во второй
половине девятнадцатого века; люди умели радоваться жизни, вино в трактирах
было великолепным, а обеды - верхом кулинарного искусства. Чтение романов
доставляло тогда неизъяснимое наслаждение, и день выхода очередного
журнального номера был подлинным праздником. Водить знакомство с Томпсоном,
напечатавшим статью в журнале, почиталось за великую честь, а встретить в
Парке живого Брауна, автора нашумевшего романа, с его неизменным зонтиком,
под руку с миссис Браун, было событием, о котором вспоминали до конца дней.
Светские женщины были тогда в тысячу раз красивее, а театральные гурии так
прелестны и ангелоподобны, что раз увидеть их значило утратить сердечный
покой, а вторично увидеть их можно было, лишь пробившись на свои места
задолго до начала представления. Портные тогда сами являлись на дом и
ослепляли вас фасонами модных жилетов. В те дни считалось нужным приобрести
серебряный бритвенный прибор для пока еще не существующей бороды (так
молодые дамы запасают кружевные чепчики и вышитые распашонки для будущих
малюток). Самым изысканным развлечением казалось тогда прокатиться по Парку