"Уильям Мейкпис Теккерей. Ньюкомы, жизнеописание одной весьма почтенной семьи, составленное Артуром Пенденнисом, эсквайром (книга 1)" - читать интересную книгу автора

прочие завсегдатаи "Обители" потчевали публику перед ужином. Будь он
привержен к чревоугодию, приемы в "Обители" больше пришлись бы ему по
сердцу, ибо там подавали к столу все, чего душа пожелает, но в еде он
отличался умеренностью, характера был раздражительного, да к тому же вставал
спозаранок: чтоб добраться вовремя до города, ему нужно было выходить из
дому за час до первого дилижанса.
Вскоре после смерти бедняжки Сьюзен скончался и мистер Хобсон, и мисс
Хобсон вошла в дело на правах компаньона, одновременно став наследницей
своего благочестивого бездетного дядюшки, Захарин Хобсона. Как-то раз, в
воскресенье, мистер Ньюком, который вел за руку сынишку, повстречал мисс
Хобсон, возвращавшуюся с молитвенного собрания. Малютка был так прелестен
(что до самого мистера Ньюкома, то он был мужчина представительный и
румяный, всю жизнь носил пудреный парик, сапоги с отворотами и медные
пуговицы, а под старость, побывав в шерифах, являл собой поистине образец
лондонского купца былых времен), - так вот, маленький Томми был так
прелестен, что мисс Хобсон пригласила их с отцом погулять в саду своей
"Обители"; она ни словом не упрекнула невинного малютку, когда тот принялся
носиться по лужайке, где под лучами воскресного солнца сушилось сено, а на
прощанье вынесла мальчику огромный кусок сладкого пирога, большую гроздь
винограда, выращенного в домашних теплицах, и тоненькую брошюрку
душеспасительного содержания. Назавтра у Томми весь день болел живот, однако
в следующее воскресенье его папенька снова отправился на молитвенное
собрание.
Вскоре после этого он прозрел. Стоит ли говорить, какие сплетни и
пересуды пошли по Клепему, какие шутки и прибаутки отпускали записные
остряки, как подсмеивались над ним на бирже, как тыкали его пальцем под
ребро, говоря: "Поздравляем, старина Ньюком!", "Ньюком - новый компаньон
Хобсонов!", "Отдай самолично эту бумагу Хобсонам, Ньюком, тогда они,
наверно, все сделают" - и так далее и тому подобное; как стенали преподобный
Гидеон Боулс и лишь недавно отторгнутый от папизма преподобный Атанасиус
ОТрэди, вечно враждовавшие между собой и во всем несогласные друг с другом,
кроме своей любви к мисс Хобсон, лютой ненависти к этому мирянину Ньюкому и
страха перед ним. Все с той же решимостью, с какой он женился на женщине без
гроша за душой, выбился из нужды и открыл свое дело, он храбро ринулся в бой
и завоевал богатейший приз Сити, стоимость которого исчислялась в четверть
миллиона. Все его старые друзья и вообще все порядочные люди, довольные,
когда награждались честность, мужество и ум, радовались его счастливой
судьбе и говорили "Поздравляем, Ньюком, старина!" или "Ньюком, дружище!",
если это исходило от какого-нибудь купца, давно и близко его знавшего.
Конечно, мистер Ньюком мог бы пройти в парламент и даже стать на склоне
лет баронетом, но он сторонился сенатских почестей и не мечтал о баронетском
гербе. "Это мне ни к чему, - говорил он со свойственным ему здравым смыслом,
- моим клиентам-квакерам это придется не по вкусу". Его супруга никогда не
стремилась стать леди Ньюком. Ей приходилось вести дела торгового дома
"Братья Хобсон и Ньюком"; отстаивать права порабощенных негров; открывать
глаза бродящим во тьме готтентотам; обращать евреев, турок, неверующих и
папистов, перевоспитывать равнодушных к вере, а порой и богохульствующих
матросов; наставлять на путь истинный пресловутую прачку; руководить всей
благотворительной деятельностью своей секты и осуществлять еще сотню мелких,
не выставляемых напоказ добрых дел, отвечать на тысячи писем, выплачивать