"Уильям Мейкпис Теккерей. Ньюкомы, жизнеописание одной весьма почтенной семьи, составленное Артуром Пенденнисом, эсквайром (книга 1)" - читать интересную книгу автора

ли родословная ее прелестных дочек на дедушке-олдермене, или через
мифического брадобрея она восходит к бороде короля-исповедника.
Томас Ньюком работал ткачом в родной деревушке и приобрел там славу
человека честного, бережливого и умелого; ее он и привез в Лондон, где
поступил в ткацкую мануфактуру братьев Хобсон, которая позднее стала
именоваться "Хобсон и Ньюком". Не трудно себе представить всю дальнейшую
историю Томаса Ньюкома: подобно Уиттингтону и многим другим лондонским
подмастерьям, он начал бедняком, а кончил тем, что женился на дочери хозяина
и стал шерифом и олдерменом лондонского Сити.
Однако с Софией Алетеей Хобсон, женщиной состоятельной, благочестивой и
выдающейся (как любили в те дни называть иных ревностных христианок) мистер
Ньюком сочетался уже вторым браком, и она пережила его на много лет, хоть и
была значительно старше годами. Ее дом в Клепеме был долгое время прибежищем
самых знаменитых религиозных деятелей. За ее столом, уставленным щедрыми
плодами ее садов, можно было встретить самых красноречивых толкователей
Библии, самых высокоодаренных миссионеров и самых невиданных прозелитов со
всех концов земли. Небо поистине благословило ее сады обилием, как
говаривали многие преподобные джентльмены; во всей Англии не сыскать было
такого сладкого винограда, таких персиков и таких ананасов. Крестил ее сам
мистер Уайтфилд, и в конторах Сити, а также в кругу друзей рассказывали,
будто оба имени - София и Алетея, - данные ей при крещении, - греческие и в
переводе означают "мудрость" и "истина". Софии Алетеи, ее дома и садов давно
уже не существует, но сохранившиеся по сей день названия - София-Террас,
Алетея-роуд, Хобсон-сквер и прочие - всякий раз, как наступает срок арендной
платы, подтверждают, что земля, посвященная памяти этой выдающейся женщины
(и свободная от налога), все еще приносит ее потомкам богатый урожай.
Но мы опережаем события. Когда Томас Ньюком пожил некоторое время в
Лондоне, ему представилась возможность открыть собственное, правда
небольшое, дело, и он оставил мануфактуру Хобсона. Как только предприятие
его окрепло, он, как подобает мужчине, поехал в родную деревню, где жила его
милая, на которой он когда-то обещал жениться. Этот брак, на первый взгляд
такой безрассудный (ведь все приданое невесты составляло ее белое личико,
успевшее поблекнуть за долгие годы разлуки), принес Ньюкому счастье. Земляки
прониклись уважением к преуспевающему лондонскому купцу, поспешившему
выполнить обещание, данное им бесприданнице во дни его бедности; и, когда он
вернулся в Лондон, лучшие мануфактурщики графства, хорошо знавшие его
благоразумие и честность, доверили ему вести почти всю их торговлю. Сьюзен
Ньюком еще стала бы богатой женщиной, да господь ей судил недолгую жизнь: не
прошло и года после свадьбы, как она умерла, родив на свет сына.
Ньюком нанял мальчику кормилицу и поселился в маленьком домике в
Клепеме, по соседству от мистера Хобсона, частенько захаживал к нему по
воскресеньям погулять в саду или посидеть в доме за стаканом вина. С тех пор
как Ньюком оставил службу у Хобсонов, они открыли при своем деле еще и
банкирскую контору и вели ее очень успешно благодаря своим связям в
квакерских кругах, а так как Ньюком тоже держал свои деньги у Хобсонов и его
собственное предприятие разрасталось, бывшие хозяева относились к нему с
уважением и даже приглашали его в "Обитель Алетеи" на чаепития, хотя, правду
сказать, поначалу его мало прельщали эти сборища, поскольку он был человек
деловой, за день сильно уставал и нередко задремывал во время проповедей,
дискуссий и песнопений, коими высокоодаренные проповедники, миссионеры и