"Уильям Теккерей. Из "Заметок о разных разностях"" - читать интересную книгу автора

иметь в своем погребе еще сотню дюжин таких бутылок. Si quid novisti {Если
знаешь ты... (лат.) - Начало цитаты из "Посланий" Горация: "Если знаешь ты
что-нибудь лучше честно со мной поделись, если нет, то воспользуйся этим"
(1, 6).}, и т. д. Буду очень рад этому. Я же клятвенно заверяю, что отдаю
самое лучшее из того, что у меня есть.
Видимо, я до конца своих дней так и не узнаю, кто же они, те маленькие
мальчики в черном. Это были прелестные создания с бледными личиками,
большими печальными глазами и миниатюрными ручками; они были в маленьких
башмачках, в рубашечках из тончайшего полотна, а подкладка их черных
пальтишек была из самого дорогого шелка. С собой они везли детские книжки,
помнится, на разных языках - английские, французские, немецкие. Маленькие
лорды, да и только! Они ехали в сопровождении красивой бледной дамы,
облаченной в траур, и ее служанки, тоже в черном. По лицу дамы было видно,
что ее постигло большое горе. Мальчики играли в вагоне, забирались на
скамьи, а она сидела, посматривая на них. Все это происходило в вагоне
поезда, идущего из Франкфурта в Гейдельберг.
Без сомнения, это была их мать, и, как мне показалось, ей предстояло
вскоре расстаться с ними. Возможно, я подумал, что и мне доводилось
расставаться с собственными детьми и как мало в этом было приятного. А может
быть, вспомнил, как меня самого когда-то провожала мать, - мы подъехали с
ней к остановке дилижанса (на козлах стоял мой дорожный сундучок и саквояж)
и подождали там совсем немного, пока не послышался шум пассажирской кареты,
приближавшейся с неотвратимостью рока. И вот взвизгивает рожок, сундучок
взлетает на крышу, убирают подножку - щелк! До сих пор у меня перед глазами
тот осенний вечер, я слышу громыхание колес, сердце мое вновь сжимается от
мучительной боли... И ребенком, и уже в зрелом возрасте я никогда не мог
спокойно смотреть, как разлучаются родители со своими детьми.
По всей вероятности, подумал я, эти детишки впервые в жизни
отправляются в школу - в закрытую школу в другом городе. Мать отведет их к
наставнику и, прежде чем оставить их там, скажет знакомые им нежные слова и,
ласково напутствуя, напомнит старшему о его долге заботиться о младшем
брате, а младшему скажет, чтобы был послушным, чтобы всегда вспоминал в
молитвах свою маму, а она тоже будет молиться за своего маленького. Во время
нашего недолгого путешествия я и мои спутники успели подружиться с детьми,
что же до их несчастной матери, то она была слишком погружена в грустные
думы, чтобы участвовать в беседе. Лини, временами она обращалась к сыновьям
и затем снова замирала в своем уголке, тихо поглядывая на них.
На другой день, в Гейдельберге, мы вновь увидели эту даму и ее
служанку, они направлялись к вокзалу уже без мальчиков. Итак, предчувствие
меня не обмануло: они расстались. Эту ночь дети проведут в чужом для них
месте. А дома бедная мать будет, наверное, долго стоять у их опустевших
кроваток. Что поделаешь, в этом мире всегда где-то льются слезы, расстаются
близкий люди, и матери молятся по ночам за своих детей. Мы же в тот день
отправились осматривать Гейдельбергский замок: полюбовались видом
полуразрушенных крепостных стен, причудливым нагромождением островерхих крыш
и сверкающим Неккаром, несущим свои воды средь чарующего ландшафта,
исполненного красоты и умиротворенности. После чего нас ждал обед, за
которым мы отведали чудесного вина. А несчастная мать в этот день заставит
себя съесть только скромный Abendessen {Ужин (нем.).}. Что касается ее
мальчиков, то их первая ночь в школе - это жесткие койки, грубые слова,