"Джудит Тарр. Замок горного короля" - читать интересную книгу автора

- А ты? - спросила Имин, оставляя арфу, чтобы погреться у огня.
Мирейн повернулся к ней с полуулыбкой.
- Я снова был свободен. Теперь я понимаю, почему закон обязывает юных
посвященных пускаться в странствие, хотя мое в силу обстоятельств было
сокращено. Но я за год прошел все семь.
- Ты еще можешь получить полное странствие, - сказал король.
Мирейн сжал костлявую руку старика в своей сильной молодой руке.
- Нет, мой господин. Моя мать сделала это за нас обоих, когда вы ждали
хоть единой весточки от нее. Вам более не придется ждать.
Король свободной рукой погладил густые вьющиеся волосы Мирейна, позволив
себе эту скупую ласку.
- Я ждал бы тебя даже сто лет.
- Двадцати одного вполне достаточно. - Мирейн поднял голову: - Дедушка, я
не слишком вас беспокою? Мне лучше было не приходить?
Имин резко втянула воздух, но король улыбнулся.
- Ты знаешь, что нет.
- Да, - признался Мирейн, - я действительно это знаю. И не хотел бы
находиться в каком-то другом месте.
- Даже бродить свободным по дорогам мира?
- Даже так.

Уйдя от короля, Мирейн не сразу отправился спать, а еще некоторое время
оставался у окна. Для него стала привычной эта минута тишины с ночными
запахами сада, наполняющими свежестью его спальню. Когда он впервые здесь
появился, была ранняя весна и перевалы только-только открылись после
зимних снегов. Теперь весна завладела миром. Ясная Луна была темной, но
Великая Луна поднималась, наливаясь до своей полноты. Стены замка перед
ним светились голубовато-белым сиянием.
- Отец, - сказал Мирейн, - когда ты зачал меня, тебе не приходила мысль,
что я могу оказаться неспособным справиться с твоим заданием?
Тишина была полной. Мирейн легонько вздохнул. Когда же он снова заговорил,
его слова можно было принять за обращение к Вадину, как бы косвенно оно ни
было.
- Ну что ж, он ведь не смертный человек и не один из тысячи укрощенных
богов запада, чтобы являться по приказу кого угодно. Даже собственного
сына.
Мирейн прислонился щекой к стене у окна. Камень засветился чем-то большим,
нежели лунный свет, хотя до восхода солнца было еще далеко. Король уже не
раз говорил, что камень знает его. На появление Мирейна замок реагировал
как на восход солнца.
Принц повернулся, уперев правый кулак в бок. Рука не могла сжаться так
плотно, как полагалось бы: ладонь была жестче там, где вопреки всем
законам горел золотой диск.
- Это больно, - сказал Мирейн тихо, но напряженно. - Он жжет. Заполняет
мою руку, словно большая золотая монета, монета, нагретая на огне, которую
я не могу бросить. Иногда она больше, иногда меньше. Иногда жжется не
сильнее, чем перегревшийся на солнце металл, иногда требуется вся моя
бедная воля, чтобы терпеть в молчании. Я горжусь этим, Вадин. Я никогда не
плакал и не кричал, даже не говорил об этом с тех пор как был маленьким.
Никто никогда не знал об этой боли, только мать, князь Хан-Гилена и,