"Александр Тарнорудер. Портрет жены художника" - читать интересную книгу автора

только один нормальный человек... каждый стебелек, как родной, подобрал, с
каждым поговорил...
Я обнял ее за плечи.
- Люди с радостью должны цветы дарить, с любовью... а они смотрят
злобно...

* * *

Однажды в пятницу перед самым закрытием ко мне в галерею забрел
небрежно одетый мужчина средних лет, который выглядел, как художник. На его
приход эолова арфа отозвалась ничего не говорящим нейтральным "динг-донг".
Его лицо было мне отдаленно знакомо, но имя и фамилия напрочь вылетели из
памяти. Почему же я с первой же секунды подумал, что он художник? Наверное,
по тому придирчиво-ревностному взгляду, с которым он осматривал картины. Как
вы давно должны были понять, у меня нет работ, которые мне самому (а я тоже
смею назвать себя художником) не доставляли бы удовольствия. И посетитель
понял это с первого взгляда. Через пару минут фланирования по галерее он
обратил внимание на колченогий подрамник красного дерева с пустым холстом.
Нарочито скучающее лицо мужчины враз переменилось. На нем за секунду
промелькнула целая гамма чувств.
- Продайте мне этот холст! - воскликнул он. - Просите сколько угодно,
но только отдайте мне его!
Привычный к несколько иному поведению посетителей, я оторопел:
покупатель только что определенно сказал мне, что готов уплатить любую цену
за кусок материи, натянутой на грубую деревянную раму. Более того, он не
сводил глаз с холста, сжимал и разжимал кулаки, как будто хотел броситься в
драку, и, похоже, его трясло, как в лихорадке. Еще через пару секунд из глаз
его потекли слезы, и он, всхлипывая, тыльной стороной ладони размазал их по
щекам.
- Но я не достоин, не достоин... - пробормотал он, ссутулился, и
направился к двери.
Уйти ему помешала Офра с большой охапкой цветов. Она уже успела закрыть
свой магазин и решила украсить мой дом роскошным пиршеством из остатков.
- Постойте! - я не мог отпустить его в таком состянии. - Этот холст -
ваш, я не возьму с вас за него денег.
- ... Я не достоин, - продолжал твердить мужчина, - не по мне честь -
писать на этом холсте.
Воспользовавшись всеобщим замешательством, я опередил его и встал у
двери, загораживая выход. Я понял, что передо мной находится истинный
Владелец Холста, и он должен принадлежать ему по праву.
- Подождите, не уходите, - каким-то образом мне передалось его
волнение, - давайте присядем и выпьем кофе, что ли...
- Я бы чего покрепче... если у вас найдется, - сказал он неуверенно.
- Найдется, право, найдется, не уходите, - мне хотелось бы предложить
ему что-нибудь приличное, но кроме дешевого французского бренди,
скрывавшегося под помпезным императорским именем, в баре ничего не было.
Мужчина покорно опустился на раскладной деревянный стул, а я попросил
Офру расставить цветы наверху, на что она с радостью согласилась. Когда я
вернулся с бокалами, наполовину наполненными бренди, и вазочкой с моими
любимыми маленькими шоколадными конфетками "пети-мерси", он сидел