"Арон Тамаши. Грозовая ночь" - читать интересную книгу автора

всякий раз, как он припадает на левую ногу.
Они подходят все ближе.
Перед домом сохнет выстиранное белье, веревка под ним провисла. И хотя
облака по-прежнему неспокойны, здесь, в низине, ветерок нежный, как молодая
трава, - под ним даже не шелохнется развешенное белье. Кружки и пузатые
кастрюли, что сохнут на суковатом дереве, и те еще не заговорили под его
порывами, а ведь как любит ветер насвистывать да нашептывать в утробе
кастрюли! И опавший цыплячий пух да перья еще спокойно лежат на земле;
только юркий солнечный зайчик, подчиняясь игре облаков, перебегает с места
на место в корыте единственного поросенка.
Из дома не слышно ни шума, ни малейшего движения.
Стоит он, этот дом, посреди нежно-зеленой поляны, словно пестрое яйцо
какой-нибудь огромной птицы.
- Аннушка! - зовет, еще не дойдя до дому, Бенке.
Никто не отвечает ему.
Собака забегает вперед и через отворенную дверь врывается в дом. Но
мгновение спустя она уже возвращается к порогу и молча в упор смотрит на
хозяина. Нервы всеми нитями вздрагивают в Бенке и сердце начинает колотиться
в тревожном предчувствии. Он сразу забывает о войне и - словно кто-то
другой, прихрамывая, брел только что по полю, - торопливо и твердо ступая,
шагает к дому. И только подходит к порогу, как лицо его светлеет, как будто
умытое живой водой.
Жена лежит на кровати. Платье аккуратно прикрывает всю ее юную фигуру,
которая выглядит ладной, несмотря на большущий живот, что так самодовольно
вздымается над всем ее телом. Золотисто-каштановые волосы ниспадают волнами
с белой подушечки-думки, обрамленной по краю тремя веселыми зелеными
полосками. На смуглом бледном лице женщины, словно соревнуясь с волшебницей
луной, бархатисто светятся глаза; в руке у нее зеленая веточка, с которой
кланяются, покачиваясь, кружевные белые цветы.
- Тяжко тебе, женушка? - спрашивает Бенке, ласково глядя на жену.
- Без того не бывает, - тихо отвечает жена.
Оно так, думает Бенке, женщине тоже несладко, особенно в таком
положении, когда вот-вот... Теперь в ней хозяин - ребенок, со всего, что на
пользу ему, пошлину собирает - и кровь, и все питательные соки всасывает,
какие только есть в теле у матери. Оттого так слабеет она, будущая мать,
оттого и борются в ней радость и мука. Гнет, пригибает ее закон природы, как
плоды - молоденькое деревце.
И как только она выдерживает...
Чутак нетерпеливо топчется поодаль и красноречиво поглядывает то на
хозяина, то на хозяйку - мол, что же это, ведь поздно уже!
- Обед готов? - спрашивает Бенке.
- Должно быть, - чуть слышно откликается Аннушка.
Бенке не торопясь идет к летнему очагу, маленькому и ладному. Он сам
подобрал для очага камни на берегу реки и сам смастерил его по собственному
своему разумению. Правда, эти две длинные, с развилками на концах железяки,
что вставлены по бокам, выковал кузнец, и поперечный железный брус он же
сделал, и крюк для котелка - тоже он; но ведь и кузнецу жить надо, раз уж
выбрал он себе такое ремесло.
- Сейчас поглядим! - говорит Бенке.
Он раздувает жар посильнее, потом заглядывает в котелок и деревянной