"Чарльз Силсфилд. Токеа и Белая Роза." - читать интересную книгу автора

Народ, о котором мы повествуем, в известном смысле поднялся лишь на
первую ступень культуры. Свет цивилизации чуть забрезжил, земледелие и
ремесла только начали манить выгодой, и хотя это были всего-навсего робкие
всходы прогресса, они не замедлили сказать на участи женщины. Жены и
дочери окони были по-прежнему подъяремны: они пахали землю, сеяли зерно,
убирали урожай, разводили табак, дубили оленью и крокодилью кожу, ткали
одежду из хлопка. Но именно возросшие потребности мужчин не могли не
возвысить в их глазах женщин - дарительниц удовольствий.
Возможно, не последнюю роль в этих добрых переменах сыграло и то
обстоятельство, что во главе женской половины маленького народа стояла
Канонда. Безграничный авторитет отца и священный страх перед ним не
позволяли мужчинам перечить его дочери. Кроме того, Канонда была хозяйкой
по натуре и своими поступками доказала, что не только чувствует
оскорбительное неравенство полов, но и пытается его по возможности
сгладить. Девушка обладала острым природным умом, что не такая уж редкость
среди юных индейцев. Во всяком случае, он служит им в жизни куда более
надежно, нежели нашим замороченным дочкам вымученная пансионная
образованность.
С непостижимой ловкостью использовала Канонда любое обстоятельство,
чтобы добиться своей цели - ближней или дальней - незаметно прибрать к
рукам мужчин. Воспитывалась она в довольно приличном заведении,
учрежденном для криков филантропически настроенным полковником Хокинсом, и
настолько овладела многими премудростями домоводства, что могла бы
посоперничать с образцовой хозяйкой из любой цивилизованной страны. Она
великолепно ткала и вязала, ее изделия всегда прекрасно выглядели, ее вино
было вкуснее и крепче хмельного зелья, приготовленного другими женщинами.
Живя среди американцев, она подслушала однажды разговор хозяев, из
которого узнала рецепт бесценной огненной воды и не делилась им ни с кем,
кроме Розы. У нее было достаточно времени, чтобы уразуметь, как велико
различие в положении белой женщины и скво. Своей тонко чувствующей натурой
она безошибочно угадывала путь обретения женского достоинства. Она была
желанной гостьей у каждого очага. И если ей случалось проходить мимо
чужого вигвама и видеть работающую поблизости скво, она неизменно
отзывалась на приглашение ради того, чтобы муж сменил жену на пашне. За
что он потом вознаграждался калебасой [сосуд из тыквы] драгоценной
огненной влаги. А строптивцев она потчевала лукавой улыбкой и водой из
источника. Таким способом Канонда постепенно приучила мужчин делить с
женщиной тяжесть труда.
В предрассветных сумерках на берегу обозначились силуэты женских
фигур. Скво и их дочери собрались на том самом месте, откуда несколько
часов назад отплыли их мужья и отцы. Здесь была маленькая бухта, где
стояла местная флотилия - пять каноэ из пальмовой коры. Миниатюрную гавань
огибал берег футов двадцати высотой, поросший миртами и кустами, которые
скрывали бегущую над водой тропу.
Человек, впервые ступивший на эту землю, был бы весьма заинтересован
групповым портретом индианок. Седовласые старухи словно кутались в свои
длинные косы. Морщинистые, высохшие лица мумий казались совершенно
неживыми, если бы не дикий блеск темных, глубоко посаженных глаз, - в них
то дремала, то вспыхивала загадочная ярость.
Лица молодых матерей отличались некоторой мягкостью - общение с