"Евгений Сыч. Еще раз (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

- Серьезно, - уважительно констатировала Ася Модестовна. - А
подбородок где ободрал?
- Упал, - скривил губы усмешкой Мисюра. - Ерунда.
- Ну хорошо, - приняла невнятные слова Ася Модестовна. - А чего вы
хотите?
И отошла от дивана к столу, села на стул. Сразу стала директором.
Начальником - из тех, которые решают участь надоедливых посетителей.
Леха пожал плечами:
- Хочу - жить. Только медицина тут бессильна, если я правильно
понимаю.
- А зачем вам - жить? - вежливо и как-то небрежно поинтересовалась
Ася Модестовна. Марьюшка, идиотизмом разговора пораженная, вскочила было,
но хозяйка ее на место одним движением руки усадила. - Для чего вам жить?
Не надоело на одном месте топтаться?
- Странный вопрос, - обиделся Мисюра.
- А вы говорите, не стесняйтесь. Мне абсолютная ясность нужна. Да и
времени у вас нет на долгие уклончивые разговоры.
- Видите ли, я не имею права рассказывать что-либо. Подписку давал.
- Не очень они мне нужны, ваши тайны. И узнать их ничего не стоит, вы
же ни о чем другом больше не думаете, у вас весь пакет сверху лежит, -
сказала Ася Модестовна, проиллюстрировав жестом, как легко вынуть из
Лехиного сознания заветный его пакет. - Меня не тайны ваши интересуют, а
мысли. Что бы вы делали, если бы вдруг выздоровели? Получили у смерти
отсрочку, а?
- Вина на мне, - сказал, будто выдавил из себя, Мисюра. - По моей
вине катастрофа произошла. Люди погибли. Я работать хочу, чтобы всем
объяснить, в чем ошибка. Чтобы исправить.
- Мелко, - отозвалась из-за стола Ася Модестовна. - Даже если вас
подлечить, в систему обратно никто не возьмет, для них вы покойник, а
мертвому никто не поверит, даже самому здоровому. Авария уже состоялась,
погибших не оживить. Что же вы сможете теперь исправить?
- Да, - согласился с ней Леха и почувствовал, что катится опять с
крутой горы. Больно было, но не в этом дело, не это суть важно. Жутко было
от стремительного этого падения. Птица проснулась в нем, забилась,
затрепетала. Не так уж больно, только жжет внутри и тянет. Накатили
пустота и слабость: руки не поднять. Мухи не отогнать. Руки мои, хорошие
руки были, умелые. Только зачем они теперь? Теперь голова нужна, а скоро и
она ни к чему будет.
- Ася, - взмолилась Марьюшка, робко подала голос. - Помогите ему!
Можно ему помочь?
- Много чего можно. - Марьюшка задохнулась, но Асмодеиха посмотрела
мимо нее, повернувшись совершенно чужим лицом, и ухмыльнулась так, что
губы поползли: верхняя - вверх, нижняя, соответственно, вниз, обнажив
желтые крупные, точнее, длинные, как у хищных зверей, зубы. - А просто
пожить вы не хотите? - продолжала она допытываться у Мисюры. - Дожить то,
что определено вам, без особых физических мучений?
- Не возражал бы, наверное. Только я не знаю, как это: просто жить.
Не умею.
- Но ведь вы уже доказали свою полную профессиональную непригодность,
чего же вам еще?