"Евгений Сыч. Ми диез (Авт.сб. "Соло")" - читать интересную книгу автора

диалекта означало - попугай. В армию Лоро шел с охотой, все равно служба
была неизбежным делом, а за время ее, - так он думал, - возможно,
рассеются сами собой неприятности, накопившиеся к двадцати и одному его
годам стараниями его собственными, окружающих и времени.
Время шло сложное.
На сборном пункте, раскладывая личные дела призывников по потребной
системе, спросил его заезженный работой капитан:
- Родственников за границей не имеете?
Он помолчал тогда самую малость и ответил: "Имею", - скрывать не
приходилось, слишком легко все можно было проверить: только папку
раскрыть.
Капитан, потеряв к нему всякий интерес, переложил листочек в какую-то
отдельную стопку, назвал номер команды, к которой Лоро был отныне
прикреплен. Ему надлежало этой команды держаться и с ней двигаться когда и
куда скажут. На канал. На полжизни или на всю жизнь - как это вышло для
многих. И все.
Он вышел тогда от капитана, сел у огромного забора на подвернувшееся
бревно, достал из карманов сигареты и книжку одного старого и очень
неглупого философа. Эту книгу можно было читать бесконечно и каждый раз с
разными мыслями. Когда не хочется думать о конкретном, сегодняшнем,
золотое средство - читать умные книги: голова занята. Поэтому он закурил и
стал читать. Читал и думал, думал и читал, искал и находил. Вокруг себя он
ничего не видел, пока читал, и его это устраивало.
- Слышь, парень! - услышал он через некоторое время и поднял глаза.
Перед ним стояли трое. Велик сборный пункт, несколько тысяч человек
собрались и свободно разместились на его территории, но - велик пункт -
всегда есть место, где можно пристроиться так, чтобы никто не мешал. Этим
троим никто не мешал: они отгородили Лоро от всех тысяч людей вокруг.
Выглядели они энергично и разговаривали убедительно.
- Слышь, парень, - повторил самый костистый из троих. - Тут вот земляк,
отслужил уже, домой едет, а не в чем. Что ж ему в этом рванье
старушке-маме показываться? - он кивнул на скромно потупившегося второго,
невысокого и коренастого. Продолжил: - Так ты с ним давай махнись,
пальтишко на его фуфайку. В армии гражданку все равно отберут, форму тебе
выдадут. А в фуфайке даже и лучше, не простынешь, пока доедешь. Ночи-то
сейчас холодные.
Третий из трех - он все стоял за спиной Лоро - глупо хихикнул
неизвестно чему.
- Ну да, - сказал Лоро, - понятно.
Положил на землю книжечку с творениями старого философа, встал,
обшаривая по пути карманы пальто, но ничего особенного в карманах не было.
Вспомнил, что утром, когда только пришел на пункт, сдал капитану нож: ножи
брали с собой все, мало ли - хлеба отрезать или еще чего, нельзя в дальнюю
дорогу без ножа. Но как только их группа переступила черту ворот, капитан
поставил всех по стойке смирно и предложил ножи сдать. Всем. Во избежание
недоразумений. Предупредил: кто не сдаст - будем обыскивать. Ножей
набралась целая хозяйственная сумка. С ней капитан и ушел по своим
околовоенным делам, обыскивать же никого не стал, лень было, наверное.
"Зря я ему нож отдал", - вспомнил Лоро. Он подошел к первому поближе, сжал
и растер пальцами в кармане пачку сигарет, а левой рукой расстегнул