"Эммануил Сведенборг. Мудрость Ангельская о Божественной Любви и Божественной Мудрости" - читать интересную книгу автора

Правдой и Судом: Божественная Любовь - под Правдой, а Божественная Мудрость
- под Судом; почему в Слове и говорится о Правде и о Суде в отношении Бога,
как например у Давида: "Правда и Суд опора престола Его", Пс. XCVII:2. "И
изведет, как свет Правду твою, и Суд твой, как полдень", Пс. XXXVII:6. У
Иосии(????): "Обручу Себя тебе навечно в Правде и Суде". Ил.II:18, у
Иеремии: "Возбужу Давиду росток праведный, и воцарится Царем, и даст Суд и
Правду на земле", XXIII:9, у Исайи: "Возведет на престол Давида, и на
Царстве его, к утверждению его в Суде и Правде", IX:7 у него же:
"Возвеличится Иегова, ибо исполнил землю Судом и Правдою", XXXIII:5 и у
Давида: "Когда научусь Судом Правды твоей: четырежды в день хвалю тебя за
Суды Правды твоей", Пс. CXIX:7.164 Тогда разумеется под Жизнью и Светом у
Иоанна: "В нем Жизнь была, и Жизнь была Свет человеков". I.4. Под Жизнью
разумеется здесь Божественная Любовь Господа, а под Светом Божественная
Мудрость Его. Они же разумеются под Жизнью и Духом у Иоанна: "и Иисус
сказал: глаголы, которые Я говорю вам, Дух суть и Жизнь суть" VI.63.

39. В человеке любовь и мудрость кажутся двумя раздельными (началами),
но сами по себе они раздельно-одно: потому что Мудрость у человека такова,
какова Любовь, а Любовь такова, какова Мудрость. Мудрость, не составляющая
одного со своей Любовью, кажется как бы Мудростью, но не есть Мудрость, и
Любовь, не составляющая одного со своей Мудростью, кажется как бы Любовью
Мудрости, но не есть Любовь Мудрости, ибо каждая из них заимствует естество
свое и жизнь свою от другой, и так - взаимно. Что Мудрость и Любовь у
человека кажутся как бы двумя раздельными (началами), - это от того что
способность разумевательная может возвышаться у него во свете неба, но
способность любви возвышаться по мере того только, как человек действует
согласно (возвышению) своего разумения, почему в казательной мудрости, то,
что не составляет одного с любовью мудрости, отпадает в ту любовь, которая
составляет одно с нею, и которая может не быть любовью мудрости, и может
быть даже любовью безумия: ибо человек может из мудрости знать, что то или
другое он должен делать, и однако ж не делает, чего не любит; поскольку же
из любви он делает то, что принадлежит мудрости, поскольку он есть образ
(imago) Божий.
40. Божественная Любовь и Божественная Мудрость есть Субстанция
(сущность) и есть Форма. Идея, какую простой народ имеет о Любви и Мудрости,
есть идея о чем-то летучем и текучем в тонком воздухе или эфире, или как бы
испарении от чего-то такого; и едва кто-либо думает, что они подлинно и
действительно Субстанция и Форма. Те, которые даже усматривают, что они -
Субстанция и Форма, все однако же понимают Любовь и Мудрость за находящиеся
вне субъекта, как истечения из оного, и потому, понимая их как истечения от
субъекта, существующие вне оного, понимают их также, как нечто летучее и
текучее, хотя и называют их Субстанцией и Формой; и не знают того, что
Любовь и Мудрость составляют самый субъект, а то, что понимают они за нечто
летучее и текучее вне его, есть только казательность того состояния
субъекта, каков он сам в себе (inse). Много причин, почему до сих пор не
было это усмотрено; и между этими причинами одна та, что казательности
составляют то самое первое из чего дух человеческий образует свой разум, и
что разыскать их он мог бы лишь через разыскание причин; но когда причина
глубоко сокрыта, то отыскать ее он не может без продолжительного содержания
разума в свете духовном; содержать же разум долго в этом свете он не может