"Майкл Суэнвик. Я тоже жил в Аркадии" - читать интересную книгу автора

по моему приглашению. Я послала к вам сперва Диониса, затем Эрис, чтобы
заманить к себе й проверить последнее божество моего триединства.
- Блефом нас не проведешь! - выкрикнул из первых рядов Дарджер.
- Вы думаете, я блефую? - Выбросив руку в сторону, старший научный
сотрудник указала на громоздящиеся позади руины: - Узрите мой шедевр! Узрите
бога, не антропоморфного и не ограниченного той или другой расой, бога людей
и кальмаров одновременно, химеру, сложенную из генов сотни отцов... - В ее
смехе не было ни толики разума. - Познакомьтесь с Танатосом, богом смерти!
Купол над монастырем пошел рябью, шевельнулся. По обе его стороны
развернулись могучими крыльями гигантские лоскуты прозрачной плоти, передний
край поднялся, открывая черную пустоту, из которой медленно выползли длинные
шипастые щупальца.
Но куда хуже этой страшной картины было гнетущее ощущение отчаяния и
тщетности бытия, затопившее весь мир. Дарджер, по природе своей склонный к
меланхолии, поймал себя на мыслях о тотальной аннигиляции. И эти мысли были
не лишены привлекательности. Они увели его к Острову Мертвых возле Венеции,
где могилы увиты пасленом и аконитом, где роняют на безмолвную землю свои
ягоды тисы. Его поманила рубиновая чаша Леты, а у ног завозились черные
жуки, и бабочки "мертвая голова" запорхали у висков. Скользнуть в пышную
перину из земли и там говорить с мириадами тех, кто ушел до него.
Повсюду сатиры и люди опускали импровизированное оружие. Один уронил
факел. Даже кальмары побросали мечи и в отчаянии обернули щупальца вокруг
своих тел.
Что-то силилось проснуться в душе Дарджера. И он знал, что это
противоестественно. Бог старшего научного сотрудника вверг людей и сатиров в
тоску вопреки их воле и здравому смыслу. Но, как дождь с неба, горе
обрушилось на него, и перед ним он был бессилен. Ведь рано или поздно вся
красота умрет, и к чему тогда жить поклоннику красоты?
Рядом с ним опустился на землю и заплакал сатир. Увы, Дарджеру было все
равно.

Тем временем Сэрплас пребывал в своей стихии. Что может быть
прекраснее, чем нестись сломя голову в ночи, когда в небе над головой
пританцовывает луна? Он чувствовал себя как никогда живым и бежал по рощам и
лугам, наслаждаясь малейшими оттенками запаха, вслушиваясь в легчайший шум.
Наконец окольными путями он добрался до монастыря. Прилегающие к его
задам поля пришли в негодность и заросли бурьяном. Даже к лучшему. Никто его
тут не заметит. Он сумеет найти заднюю дверь или окно, которое можно выбить.
В это мгновение он почувствовал теплое дыхание у себя на загривке.
Шерсть у него вздыбилась. Только одно существо могло подобраться к нему
сзади незамеченным.
- Никого нет дома, - промурлыкала Баст.
Сэрплас развернулся в прыжке, готовясь к смертельной схватке. Но
огромная кошка села и начала вылизывать когти огромной лапы, выкусывая и
обсасывая шерсть с брезгливым тщанием.
- Прощу прощения?
- Работы по проекту почти завершены, и скоро нас сплавят назад в
Великий Зимбабве. Поэтому, подбивая остатки, монахов послали захватить
Евангелосову бронзу в качестве подарка Научно-Избранному Совету
Рационального Правления. Старший научный сотрудник сейчас у ворот монастыря.