"Майкл Суэнвик. Путь прилива " - читать интересную книгу автора

- Амбрим, - угрожающе произнесла Ленора.
- А мне уже на все наплевать! Когда я думаю про свою угробленную жизнь,
про все свои унижения... - Теперь Амбрим обращалась к чиновнику. - Каждый
божий день я должна начистить до блеска ее сапоги для верховой езды, каждое
утро, еще до завтрака, и так пять лет кряду. Я стою на коленях рядом с ее
кроватью, надраиваю эти чертовы сапоги и слушаю, как она собирается оставить
все самое лучшее драгоценной своей Ленорочке. Сапоги! Да она и с кровати-то
за все эти годы ни разу не встала.
- Амбрим!
Обе сестры смолкли, испепеляя друг друга взглядами,
- Тик, - сказал метроном. - Так...
Да, подумал чиновник, вот, значит, как выглядит ад. Пора начинать
праведную жизнь. После шести "тиков" и шести "таков" Амбрим отвела глаза,
игра в гляделки окончилась полной победой Леноры.
- Хотите еще пива? - тусклым голосом спросила Эсме.
"Она что, не видит, что я и первый-то стакан почти не тронул?"
- Нет, - вежливо покачал головой чиновник. - Большое спасибо.
Эсме напоминала ему мышку, маленькую и нервную, прячущуюся на границе
света и тьмы в вечной надежде ухватить хоть какую крошку. Кстати сказать,
здесь, на Миранде, мыши тоже диморфны. Под конец Великого года они бросаются
в океан и плывут, и почти все тонут, а немногие уцелевшие преображаются - во
что они там такое преображаются? - в маленьких таких амфибий, по виду -
вроде морских котиков, только в палец длиной. Интересно, Эсме, она что, тоже
преобразится с приходом прилива?
- А ты, тихоня, не думай, что никто не видит, как ты к ней
подлизываешься, - презрительно бросила Амбрим. - И как ты прятала серебряную
соусницу, я тоже видела.
- Я ее просто чистила.
- В своей комнате. Ну да, конечно.
В маленьких глазах - ужас, почти паника.
- И вообще она сказала, что она моя.
- Когда? - хором возопили Ленора и Амбрим.
- Вчера. Можете сами ее спросить.
- Как тебе прекрасно известно... - Ленора искоса взглянула на
чиновника, полуотвернулась от него и заговорила снова, немного спокойнее: -
Как тебе известно, мама велела нам поделить все серебро поровну. Она всегда
так говорила и теперь говорит.
- Так вот, значит, почему ты прихватила щипчики для сахара, - невинно
заметила Амбрим.
- Неправда!
- Именно что правда!
Приличный дом, усмехнулся про себя чиновник. Что же тогда бывает в
неприличных? Не глядя, он опустил стакан на стол и скорее почувствовал, чем
услышал треск раскалывающегося фарфора. Тут же рядом оказалась Эсме.
Предостерегающе покачав головой, она смахнула в ладонь осколки, поставила
другое блюдце и отошла; ни Амбрим, ни Ленора ничего не заметили.
- Как только разберемся с завещанием, - горячо говорила Амбрим, - я
уйду из этого дома и никогда не вернусь. Что касается меня, со смертью мамы
умрет и наша семья, и я вам больше не родственница.
- Амбрим! - взвизгнула Эсме.