"Томас Барнет Сван. Зелёный Феникс (Меллония-1) " - читать интересную книгу автора

от холода, попав под дождь, и одновременно грелась у очага. Хорошо хоть, не
обжигалась об угли.
Лес вдруг показался Меллонии враждебным. Ей захотелось домой, в свое
дерево. Львы встречались здесь редко; зато проказливые фавны - довольно
часто, но их приставания были не опасны. Возможно, она ускорила шаг вовсе
не из страха, а просто потому, что место было слишком пустынным и
необитаемым. Дубы, мирты [Мирты - род вечнозеленых деревьев и кустарников
семейства миртовых. Содержит эфирные масла, плоды используются как
пряность.] и вязы. Заросли ежевики и поляна, поросшая травой. Она ощущала,
что от них исходит холодок, как от дуновения ветра. Здесь, во всяком
случае, в этой части леса, у нее не было врагов, но не было и друзей. Ей
хотелось увидеть струйки дыма, поднимающиеся от очагов кентавров, но дома
их стояли на севере, слишком далеко отсюда. Ей хотелось услышать пение
дриады, расчесывающей волосы, но в этих дубах никто не жил; да деревья и
сами не желали этого. Ей хотелось, чтобы рядом были друзья - Скакун или
Бонус Эвентуc, но больше всего ей хотелось оказаться в Священном Дубе.
Вот наконец и ее дуб. Он стоял чуть в стороне от других деревьев, но
все же в границах Круга дриад. У его корней росли трава и маргаритки, а в
небольшом огородике, разбитом рядом, - чечевица и салат. Меллония назвала
свой дом "Соловей", в честь своей любимой птицы, простой коричневой птахи,
из клюва которой неслось пение более нежное, чем звуки лиры. Дерево было
таким же старым, как и сам лес, а ствол столь широким, что в нем мог бы
разместиться небольшой домик. Ее мать, бабушка и сколько еще прабабушек
жили в этом дереве еще с тех времен, когда Сатурн правил этой землей и
женщины брали мужчин в мужья, а не враждовали с ними; когда здесь не было
львов и никто не знал войн. Она будет жить, пока живо дерево, если только
ее не убьет молнией, как случилось с матерью, или она не попадет в лапы ко
льву, или не станет жертвой кровососа-стрига, либо, как часто
предостерегала Волумна, мужчины-человека. Если она умрет, дерево не
засохнет до тех пор, пока в нем будет жить и любить его кто-нибудь из
членов их рода, но если дерево погибнет, умрет и она сама.
Меллония отворила красную деревянную дверь, выкрашенную кошенилью, и
вошла в ствол. Дерево вовсе не было полым, как думали те, кто никогда не
заглядывал внутрь, оно было живым, а чтобы жить, ему требовался достаточно
толстый слой древесины, по которой от корней к ветвям поступал сок. Но
дерево было таким большим, что первая из его обитательниц прорезала в нем
узкий, напоминавший колодец проход, идущий через весь ствол к ветвям, и
сделала в его деревянных стенах ступени. Большие, крепкие деревья не
ощущают подобных перемен в себе, а если и ощущают, то, покачавшись немного,
быстро привыкают и даже радуются тому, что внутри них теперь появилась
жизнь и будут расти Дети. (Разве они не похожи на дриад, посетивших
Священный Дуб?) По другую сторону двери в стенной нише всегда горел
масляный светильник, освещавший ступени, ведущие в сам домик, устроенный в
ветвях и напоминавший большой Улей. Он был сделан из ивовых прутьев, а
концы их, собранные наверху в пучок, служили крышей. Окна его, а их была
целая дюжина, на зиму, на время Белого Сна, закрывали пергаментом, а весной
его снимали, и врывавшийся в них ветерок приносил шепот нарциссов и жалобы
травы, которая, с трудом пробившись сквозь землю, наконец-то тянет свои
стебли к солнцу. В единственной комнате, благоухающей резедой, бергамотом
[Бергамот - вечнозеленое дерево рода цитрус семейства рутовых. Содержит