"Людмила Свешникова. Я тоскую о тебе, брат..." - читать интересную книгу автора

трибуну: там валялась бутылка с отбитым горлышком и пожелтевшие окурки. По
бутылке и окуркам шныряли рыжие муравьи. В центре стадиона все так же, по
ограниченному веревкой пространству, бродила черная коза.
- Нужно успокоиться, нужно успокоиться...
В интонации голоса была странная мертвенность - он то приближался, то
становился далеким, как в передаче на коротких волнах. Ножнин зажал руками
уши. Голос не исчез, уговаривая успокоиться.
- Я сошел с ума! - громко сказал Ножнин, вскочив со скамьи. - Кажется,
я сошел с ума!.. Завтра же надо идти к доктору...
Быстрыми шагами он ушел с заброшенного стадиона - голоса больше не
было.

Ночью Ножнин неожиданно крепко заснул без снотворного, утром проснулся
бодрым, с ощущением голода и плотно позавтракал. Обращаться к доктору
расхотелось: как он, бывший фронтовик, пойдет и скажет, что ему мерещатся
голоса?! Если из-за событий последних дней нарушилась психика, надо
справляться самостоятельно.
В цехе среди привычной обстановки он окончательно успокоился. Был конец
месяца, обычный аврал с оформлением сдаточных накладных. Смена его еле
натягивала план, опять же из-за нерадивых снабженцев. Пришлось побегать с
накладными, план натянули, но контролерша ОТК, вредная девчонка, ни в какую
не принимала последнюю партию подшипниковых обойм. Ножнин стоял у ее
металлического столика и уговаривал. Девчонка твердила: партия сдана через
час после окончания вчерашней смены и войдет в первое число следующего
месяца.
- ...У меня мало времени... У меня мало времени... Успокойтесь... -
опять заговорил Женька.
- Я спокоен!- крикнул Ножкин. - Не из робких...
- Ой, вам плохо?!- испугалась контролерша. - Такой бледный! Я быстро в
медпункт...
Ножнин осмотрелся - он уже знал, что Женьки рядом нет. Рядом привычная
обстановка: поцарапанный металлический столик, пахнет маслом и окалиной, на
стеллажах тускло поблескивают обоймы подшипников, а вторая смена уже
подкатила к станкам поддоны с заготовками. Вон у строгального станка на
пропитанном эмульсией полу лилово переливается неубранная стружка - опять
парень из его смены, ленивый и безответственный, удрал, не убрав станок...
Все обычно, никакой чертовщины!
Контролерша вернулась с дежурной медсестрой, та держала в руке мензурку
с мутной жидкостью:
- Выпейте, это бром.
- Вот-вот, - затараторила контролерша. - То заготовок нет, то автоматы
стоят, а план давай... Приму вашу партию...
- Проводить вас домой? - спросила медсестра.
- Нет. Я здоров.
- ...Мы встретимся в двадцать три... в двадцать три... будьте дома... -
заговорил Женька, и Ножнин почувствовал, как кровь отлила от лица.
- Выпейте, - сказала медсестра, - это хорошо успокаивает!
Чтобы отвязаться, он проглотил солоноватую жидкость.

IV