"Людмила Свешникова. Я тоскую о тебе, брат..." - читать интересную книгу автора

решил посидеть так - все-таки свежий воздух, - отключиться и думать о
чем-нибудь приятном. Хотя бы о том, как в отпуск поедет к однополчанину на
Украину. Прошлым летом он гостил у него в беленной известью хатке, сидел
теплыми вечерами на крылечке, слушая, как падают в траву переспелые яблоки,
как, попадая на крышу, гремят по черепице. Утром он помогал хозяйке собирать
душистую падалицу в ивовые корзины и затаскивать в прохладные сени, пахнущие
крепко укропом и малосольными огурцами...
С отключением получалось плохо. Перед глазами все стоял мальчик в синих
пятнах на впалом животе, все мучили сомнения и тревога о Женьке. Об
объявившейся его сестре думалось равнодушно, словно он оправдывал Женькино
отношение к ней. Да, вот еще: "выяснить личность!" Шпиона, что ли,
следователь ищет?! Что там выяснять, когда вся биография как на ладони:
детдом, школа, институт, завод... Личность! Мог же Женька срочно уехать по
телеграмме, а к нему кто-то приехал с больным ребенком, старый знакомый!
Знакомый вышел на улицу и попал под машину... Ножнин пожалел, что не
высказал такое предположение следователю.
Утром, перед работой, поднялся он на пятый этаж и постоял перед дверью
с сургучной нашлепкой поверх бечевочных хвостиков. Почему-то вспомнилось: в
опечатанной квартире на подоконнике в старой кастрюле растут фиалки. В
сильные морозы Женька ставил кастрюлю на пол, и фиалки без передышки цвели,
даже на Новый год. Теперь без полива они, конечно, пропали.
Прошлый Новый год они встретили вдвоем. Он не ждал его, а Женька вдруг
заявился к полуночи с тяжелой нарядной бутылкой шампанского. На закуску
нашлась банка болгарских помидоров да жареная картошка с говядиной. Ножнин
расстроился из-за скудности праздничного стола, но Женька сказал, что одни
пижоны заедают шампань фруктами-конфетами и нет ничего лучше картошки с
мясом. В полночь он поднял стакан с искрящимся вином:
- За то, чтобы на планете Земля больше не было войн!
Потом они смотрели по телевизору "Огонек", Женька смотрел
невнимательно, думая о чем-то, и Ножнин сказал, что праздники надо встречать
со своими ровесниками, а не со стариком. На это Женька рассмеялся:
- Мне с вами хорошо!
Он отдернул штору на окне и долго смотрел на морозную ясную ночь.
- Что интересного увидал? - спросил Ножнин.
- Кусочек Вселенной. Вы замечали, Николай Павлович, грандиозные
строения всегда подавляют, подчеркивают мизерность человека, а небо не
подавляет, оно зовет... - сказал Женька, - и где-то есть другие миры, есть
тоже люди, возможно, похожие на нас...
Ножнин тогда подумал, какой он еще мальчишка-мечтатель.

Стоя перед опечатанной дверью, Ножнин потрогал пальцем твердый сургуч,
тоскливо ощутив теперешнее свое одиночество. Женька прочно вошел в его
жизнь, и даже думалось: вот он женится, пойдут детишки, а он, старый бобыль,
будет нянчить и опять обретет семью.
- ...Все хорошо, Николай Павлович, - раздался вдруг рядом Женькин
голос, - успокойтесь.
Ножнин радостно встрепенулся: Женька вернулся, разыскали его... Надо
будет строго отчитать парня, чтобы предупреждал о своих отлучках. Надо будет
сразу же рассказать о больном мальчике, если он еще не знает!
Рядом никого не было. Сквозь рассохшиеся доски Ножнин заглянул под