"Людмила Свешникова. Я тоскую о тебе, брат..." - читать интересную книгу автора

теплую потертую кофточку. Судя по фигуре, у этой женщины несколько детей -
Женькиных племянников! Зачем он врал о сиротстве?! Могла быть ссора, обида
какая-то, но все же...
- Разыскала брата-то за сто километров от своего поселка, - сказала
женщина. - ФЗО окончила, на станке работала, писала, писала - все нет...
Рядышком оказался. Сразу не признал, а ведь всего три года не видались!
Пряников привезла на патоке, ржаных, таких, знаете... - Она очертила в
воздухе пальцем квадратик. - Мама часто пекла, думала, вспомнит маму! А он
понюхал и положил. Смотрит, молчит... Заревела я в голос... Подошел, по руке
погладил. Врачиха ихняя сказала: болел сильно, слова позабыл! Второй раз
приехала - стал немножно разговаривать и меня признавать... В отпуск в
общежитие брала, гуляли, то по лесу, то у речки, слова разные заставляла
повторять и что как называется... Ну там, ромашка... береза.
- Вы часто встречались с братом?
- Сначала часто. Замуж вышла, дети пошли, а он писал, все хорошо, не
тревожьтесь... Мы с мужем помогали как могли. Стал сам работать - каждый
месяц присылал. Да нам его деньги не нужны были... А недавно вдруг тысячу
прислал. Я и подумала: что-то не так...
- Деньги у него водились, - вмешался Ножнин. - Премии получал, по
рацпредложениям тоже... Тряпками не увлекается, не пьет.
- Где он?! - спросила женщина. - По адресу пошла, на двери печать и
соседи говорят - мальчика убитого нашли! Правда?
Глаза у нее налились слезами, и следователь поспешно сказал:
- Успокойтесь, ребенка не убивали, ребенок был тяжело болен и его не
лечили нужными медикаментами. Я же пригласил вас уточнить личность Мухина.
- А синяки? Почему синяки? - решился спросить Ножнин.
- Синяки? Ничего криминального - симптом инфекционного менингита.
Можете идти, гражданин Ножнин, до свидания.
- Если надо переночевать, - сказал Ножнин женщине, - адрес тот же,
квартира двадцатая.
Он вышел, осторожно прикрыв за собой дверь, и сразу же в кабинете
следователя испуганно вскрикнула Женькина сестра. Резко звякнул звонок, и по
коридору заспешила женщина в белом халате с аптечным пузырьком в руках.
Ножнин понял, что Женькина сестра отчего-то вдруг расстроилась, но не
задерживаясь - от боли в голове подташнивало, - вышел на улицу и
прислонился, расслабляясь, к фонарному столбу. Он закрыл глаза, испытанное
средство при боли, но тут же подумал, что так смахивает на пьяного, и пошел
в направлении дома.

III

Часы на перекрестке показывали без четверти четыре. Возвращаться на
завод было поздно, домой же идти не хотелось. Он завернул на тот заброшенный
стадион, куда Женька по утрам убегал делать зарядку.
Стадион зарос желтой сурепкой, полынью и вьюнками, теми дикими травами,
которые удивительно быстро разрастаются, если люди перестают вытаптывать
землю. В центре поля паслась тощая черная коза, привязанная веревкой за
вбитый в землю кол.
Ножнин сел на скамью трибуны, подставив лицо мягкому закатному солнцу.
Стадион мирно пахнул истлевающим деревом, травами и сухой полынной пылью. Он