"Эжен Сю. Плик и Плок " - читать интересную книгу автора

- Это... это... бе... бе... береговая стража! - пробормотал монах с
чрезвычайным трудом. И слышно было, как зубы его стучали. И он смотрел на
него, сложа накрест руки на волновавшейся груди.
Хитано пожал плечами, сел на бортовую сеть, и обратясь к Санта-Марии,
повторял: "Как она была хороша!"
Подзорная труба выпала из рук монаха. Он ударил себя по лбу, собрался
кое-как с духом, вытер свое увлажненное потом лицо, и, переломив себя, как
бы покушаясь на дерзкое предприятие, сказал начальнику тартаны, который все
еще был погружен в свои страстные мечты:
- Отверженник... отступник... окаянный... супостат... сын Сатаны...
правая рука Вельзевула!..
- Ну что, - сказал Хитано, которого это бурливое предисловие вывело из
задумчивости.
- Что! Трижды проклятый! Я требую от тебя именем настоятеля монастыря
Сан-Франциска, моего повелителя и твоего...
- Моего! Нет, монах.
- Моего повелителя и твоего, развернуть сейчас паруса и отплыть.
Береговая стража приближается, и мы должны бы были находится в виду Тарифы,
ежели б ад не внушил тебе безумную мысль ехать на травлю волов и оставить
меня здесь одного, меня, который ничего не понимает в ваших проклятых
маневрах. Ну, если бы тебя схватили, потому что голова твоя оценена!
- Я этого не боялся.
- Да не о тебе дело идет, Боже мой! Я говорю о себе. Если бы тебя
поймали на берегу, что бы я стал здесь делать?
- Как же быть! Развлечения редки в нашем состоянии; мысль увидеть этот
праздник мне польстила, и мой добрый ангел мне помог, честный отец!
- Не называй меня своим отцом, окаянный! А тот, кого ты называешь своим
добрым ангелом, клянусь святым Жуаном, ходит на козлиных ногах.
- Как угодно, я не спорю. Что же касается вашего требования, я о нем
столько же забочусь, как об этом... - И он начал бить хлыстом по своим
промокшим сапогам. - Знайте же, что я дождусь не только этого сторожевого
судна, но и другого, которое должно прийти с востока.
- Ты дождешься! Пресвятая Дева! ты дождешься! О, Сан-Франциско, молись
за меня!
И помолчав с минуту, он закричал изо всей силы: "Люди наверх, наверх,
мои братья! Именем настоятеля монастыря Сан-Франциска, я вам прик...".
- Перестань, монах! - сказал окаянный; и, закрыв одной рукой ему рот,
другой он сжал так сильно руку францисканца, что несчастный понял все
значение этого жеста и бросился на дек корабля с выражением того немого
ужаса, каким объят человек, совершенно убежденный в невозможности избежать
очевидной гибели.
Хитано улыбнулся от жалости и потом пристально посмотрел по направлению
Кадикского рукава.
- Клянусь утесами Карниолии! ты также опоздал, дружок! - вскричал он,
завидя другой люгер, показавшийся на горизонте и быстро приближающийся. - Вы
подбираетесь, как два гончих пса, которые обходят в кустарнике лань, но
гончие тяжелы и неповоротливы, а лань легка и хитра. Клянусь голубыми
глазами! Охота уже начинается, вот и в рог трубят.
То был пушечный выстрел, с каким один из люгеров выметывал свой флаг.
При этом неожиданном громе несчастный монах сделал судорожный прыжок,