"Торн Сейшел Стюарт. Обитель спящих ("Конан") " - читать интересную книгу автора

* * *

Не прошло и трех дней, как Конан снова начал собираться в путь. Слова
Тай Юэня запали в него, как падают семена в плодородную почву - с тем, чтобы
прорасти и дать обильные плоды. Он словно сам чувствовал предсказанное
неизвестное Нечто, ждущее его где-то у края мира, и стремился ему навстречу,
жадный и нетерпеливый. Князь отрядил пятерых вендийцев на большую охоту,
засадил прях за ткацкие станы, а кузнецам велел заново закалить все оружие
троих друзей и починить порванную кольчугу Сагратиуса. Поскольку
стражи-вендийцы время от времени нуждались в обновлении своего оружия и
доспехов, такая работа не была непривычна местным мастерам, и они
потрудились на славу. К полнолунию все было готово, и Конан, осмотрев
сделанное, сказал, что наутро они могут двигаться в путь.
Вечером этого дня в его комнату вошел слуга и с поклоном осведомился,
не соблаговолит ли великий воин выйти в сад, ибо кайбон хочет поговорить с
ним на прощание. Иначе здесь не изъяснялись, и Конан уже привык не обращать
внимания на форму, слыша только суть. Суть была в том, что Тай хотел что-то
сказать ему именно в этот вечер в своем "Месте Силы", как он его называл. И
Конан отправился в самый дальний и потаенный уголок придворцового сада.
По сути, это был не один, а несколько садов, заполнивших пространство
между павильонами и галереями дворца. Каждый садик имел свое название, свое
настроение и даже свое время года. "Когда ты входишь в сад, сад входит в
тебя", - говорил Тай Юэнь.
Конан был равнодушен к нюансам взаимного расположения обломков скал,
ручейков, мостиков и деревьев, но хорошо помнил сад Учителя. Тот был не
просто украшением, он помогал, ободрял и успокаивал, когда надо, а мог и
придать сил и здоровья.
У Тай Юэня сад был скорее сложной и хрупкой игрушкой, требующей
постоянного ухода и заботы. Но у самой скалы за дворцом был дворик,
полюбившийся и Конану. В него можно было попасть только из личных покоев
князя. Сюда не входили служители с ножницами и лопатами, редкая трава и
цветы росли в камнях, как им вздумается, и лишь стена дома и земляная
скамья, обложенная дерном, говорили о том, что это сад, а не просто кусок
земли. Здесь, простирая над скамьей узловатые ветви, росла огромная,
тысячелетняя сосна, которую любой кхитайский ценитель выкорчевал бы с
корнем - настолько она не вмещалась в крохотные мирки обычных садов,
прилизанных и расчесанных.
Но Тай любил приходить к ней и касаться рукой корявого ствола,
смотреть, как скачет в ветвях семейство белок, живущее в ее кроне не одно
поколение, слушать вечерами сверчков в неухоженной траве. Он называл этот
сад "Местом Силы" и, наверное, таким оно для него и было. Конан предпочитал
говорить о силе с дубами, могучими северянами, черпающими мощь из самого
сердца земли. Но на худой конец могла сойти и сосна - дубы в Кхитае были
редки, а в горах не росли вовсе.
Тай Юэнь поджидал его, сидя в тени древнего дерева. Конан опустился на
скамью рядом с ним. Князь молча и отрешенно смотрел на друга своими темными,
чуть раскосыми глазами.
- Ну, - немного ворчливо сказал киммериец, - о чем ты хотел говорить со
мной?
Ему каждый раз становилось не по себе, когда друг устремлял на него