"Торн Сейшел Стюарт. Обитель спящих ("Конан") " - читать интересную книгу автора

дай мне сухую одежду и хоть кусок рисовой лепешки! Я умираю от голода!
- Так обсохнешь, - бросил ему мнимый купец и велел: - Тонга! Дай ему,
что найдется! Есть ли на том острове чистые источники, старик?
- Есть, есть, господин мой! С восточной стороны, в скалах, почти у
берега.
- Спустите лодки и разведайте, где сказано. А этого - на нижнюю палубу!
Он не старше Горбатого Пака, а тот отработал полгода, прежде чем издох! -
распорядился одноглазый хозяин и пошел прочь.
Ему же, зорько наблюдавшему за тем, как спускаются на воду и плывут к
берегу три тростниковые лодки, бросили под ноги какие-то тряпки и корзинку с
зачерствевшими корками, велели: "Шевелись!" - и на какое-то время оставили в
покое. Улучив момент, он бесшумно скользнул вниз. Немощного старика теперь
не было и в помине: опустившись почти на дно, он оттолкнулся и, как
брошенное сильной рукой гигантское копье, взлетел вверх, всей тяжестью тела
обрушившись на злосчастную галеру.
Нищему старику было на что обидеться при таком неласковом приеме, но
руководила им сейчас не злость, а холодный точный расчет. Галера наверняка
промышляла пиратством или работорговлей и выловленного старика хозяин
конечно же никуда бы не довез, а приковал бы к скамье до самой смерти, как
поступал со всеми своими гребцами. Но не это заставило его с утроенной
яростью атаковать уже обреченное судно еще и еще раз, наслаждаясь воплями
ярости и ужаса летящих с палуб людей. Никто не должен знать дорогу к
уединенному острову посреди Лемурийского моря! Никто не должен уйти живым от
его берегов!
Живым не ушел никто. Расправившись с командой, он занялся лодками. Он
разметал в клочья сухой тростник, он гонял по берегу обезумевших от ужаса
людей и, в конце концов, убил их одного за другим, как убивает кот надоевшую
ему замученную мышь. У него были свои счеты с людьми.
После побоища можно было осмотреть добычу. Вытащив галеру, он занялся
ее исследованием, но не обнаружил ничего путного, пока не добрался наконец
до каюты одноглазого хозяина. В сундуке, стоявшем под его кроватью, хранился
изрядный запас вина, свежего хлеба и фруктов. Но самая большая
драгоценность, завернутая в несколько слоев шелка, лежала в большой корзине,
набитой древесной стружкой. Осторожно развернув шелк, он сначала застыл в
изумлении, затем весело сказал:
- Xo! Клянусь всеми своими сокровищами, сегодня Раина будет довольна!
Перед ним, величиной всего в две человеческих ладони, лежало зеркало.
Но это зеркало было сделано не из запретного серебра, нет. Это было стекло,
покрытое тонкой пленкой какого-то вещества, видимо, смеси нескольких
металлов. Отражало оно превосходно, и в овале его тяжелой золотой рамы он
увидел свою довольную физиономию так ясно, словно смотрелся в поверхность
горного озера.
Прихватив сундук и корзину, он двинулся домой, но на этот раз не через
водосток, а дальней дорогой. Конечно, ему не терпелось преподнести Раине
драгоценную игрушку, стоившую в верхнем мире, наверное, несметные
сокровища - недаром она была упакована с таким тщанием. И все же он пошел
через все пещеры, описывая круг за кругом по мере того, как спускался с
яруса на ярус. Несмотря на то что чудесное зеркало лежало в корзине, как
яичко в гнезде, он очень боялся как-нибудь повредить его.