"Теодор Старджон. Синтетический человек" - читать интересную книгу автора Внезапно он увидел неясное движение изнутри грузовика и почувствовал
вспышку ужасной боли, когда его разбитую руку сильно схватили. Он чуть было не потерял сознание; когда он снова смог видеть он лежал на спине на подпрыгивающем полу грузовика, снова держал свое запястье, и выражал свою боль выступившими слезами и тихими короткими стонами. - Послушай, малыш, тебе что все равно сколько ты проживешь? - Над ним наклонился толстый мальчик, очевидно его возраста, наклоненная голова которого покоилась на трех подбородках. - Что с твоей рукой? Горти ничего не сказал. Он пока еще был совершенно не в состоянии разговаривать. Толстый мальчик с удивительной осторожностью убрал здоровую руку Горти от носовых платков и начал снимать слои ткани. Когда он добрался до внутреннего слоя, он увидел кровь при свете от уличного фонаря, мимо которого они проезжали, и он сказал: - Боже. Когда они остановились перед еще одним светофором на освещенном перекрестке, он посмотрел внимательно и сказал: "О, Боже!", при этом все эмоции были где-то глубоко внутри него, а его глаза превратились в два сочувствующих узелка морщинок. Горти знал, что толстому мальчику было его жаль, и только тут он начал открыто плакать. Он хотел бы остановиться, но не мог, и не стал, пока мальчик снова бинтовал его руку, и потом еще какое-то время. Толстый мальчик сидел облокотившись о рулон нового брезента и ждал пока Горти успокоится. Однажды Горти немного притих и мальчик подмигнул ему, и Горти, невероятно чувствительный к малейшей доброте, снова разрыдался. Мальчик поднял бумажный пакет, заглянул в него, что-то Горти он достал из внутреннего кармана пиджака большой серебряный портсигар, такой, в котором пять металлических цилиндров соединены вместе, вытащил сигару, взял всю ее в рот и повернул ее, чтобы смочить, и закурил, окружив себя сладко-едким голубым дымом. Он не пытался разговаривать и спустя какое-то время Горти должно быть задремал, потому что когда он открыл глаза пиджак толстого мальчика был сложен как подушка у него под головой, а он не помнил, как его туда клали. Было уже темно. Он сел и тут же из темноты донесся голос толстого мальчика. - Не волнуйся, малыш. - Маленькая толстая рука поддержала Горти под спину. - Как ты себя чувствуешь? Горти попытался заговорить, поперхнулся, сглотнул и попытался снова. - Все в порядке, я думаю. Есть хочется... ой! Мы за городом! Он осознал, что толстый мальчик сидит на корточках возле него. Рука оставила его спину; через минуту пламя спички заставило его вздрогнуть, и какое-то мгновение лицо мальчика плавало перед ним в колеблющемся свете, похожее на луну, с нежными розовыми губами вокруг черной сигары. Затем отработанным щелчком пальцев он отправил спичку и ее сияние в ночь. - Куришь? - Я никогда не курил, - сказал Горти. - Кукурузные рыльца, один раз. - Он смотрел с восхищением на красный драгоценный камень на конце сигары. - Ты много куришь, да? - Из-за этого и не расту, - ответил он разразился пронзительным смехом. - Как рука? - Намного болит. Не так уж плохо. |
|
|