"Теодор Старджон. Когда любишь" - читать интересную книгу автора

Теодор СТАРДЖОН

КОГДА ЛЮБИШЬ...




Как он был красив, лежа рядом с нею в постели!..
Когда любишь, когда кем-то дорожишь, никогда не устаешь наблюдать за
любимым и во время сна, и всегда и везде: как он смеется, как его губы
касаются чашки, как он смотрит, пусть даже не на тебя; а что уж говорить о
его походке, о солнечном зайчике, запутавшемся в пряди волос, о его словах
и жестах, даже когда он ничего не делает, даже просто спит.
Не дыша, она низко склонилась над ним, разглядывая ресницы. Они
бывают густые, изогнутые, рыжеватые. Его же еще блестели, помимо всего
этого. Подумать только - на изгибах они отливали светом, словно отражение
от множества сомкнутых крошечных сабелек.
Ах, все так хорошо, очень хорошо - она даже позволила себе
удовольствие усомниться в реальности происходящего. Ведь через мгновение
она разрешит себе поверить, что все взаправду, на самом деле, что это,
наконец, совершилось. Все что она получала от жизни раньше, все что она
желала, являлось к ней только потому, что она этого хотела. Новое
приобретение в виде подарка, привилегии вещи или впечатления - кольцо,
шляпка, игрушка, путешествие в Тринидад - могло вызывать восторг,
гордость, удовольствие и даже ликование. Однако все ее прошлые
приобретения всегда (до этих самых пор) доставлялись ей на блюдечке,
которое называлось "чего изволите?" Но это, теперешнее - ОН - величайшее
из всех ее желаний, впервые в жизни переросло в потребность; наконец-то
она его заполучила, наконец-то, и навсегда, насовсем, навечно и сама, сама
без всяких "извольте". Это было чудо, сотворенное ею, которое лежало
теперь рядом с нею в постели, такое теплое и любимое. Он олицетворял собою
и первопричину, и награду за все - ее семью и предков, которые немного
знали, но чье присутствие многие ощущали; и на самом деле, - вся история
человечества вела к этому; все, чем лично она была, что делала и
чувствовала; и любовь к нему, и утрата и смерть, и воскрешение - все было
ради этой минуты, эта ее заветная минута. Он был сама жизнь и все ее
великолепие, такой он лежал в ее постели, и теперь она поверила,
убедилась, знала...
- Да, - выдохнула она, - да.
- О чем ты? - спросил он, еще не открыв глаза.
- Господи, я думала, ты спишь.
- Я спал и почувствовал, что на меня кто-то смотрит.
- Я не смотрю, - мягко поправила она, - а рассматриваю.
Она все еще следила за ресницами, но они дрогнули однако сквозь них
поблескивала серая сталь его удивительных глаз. Через мгновение он
взглянет на нее - именно так, через мгновение их глаза встретятся, словно
ничего нового не случилось (ведь это будет тот же взгляд, что когда-то
впервые пронзил ее существо), словно все, абсолютно все продолжается.
Страсть в ней разгоралась, как пожар, бушующий и прекрасный...