"Алекс Стюарт. Жизнь - это судьба " - читать интересную книгу автора

Начальница медленно покачала головой, и снова я увидела промелькнувшую
в ее глазах жалость.
- Вовсе нет, ваша рука скоро будет в полном порядке. Майор Ли очень
доволен и уверяет, что ожог заживает довольно быстро.
- Тогда - почему? - вспылила я. - Почему вы отказываетесь от меня?
- Вики, дорогая, - ее длинные тонкие пальцы крепче сжали мне руку. - У
вас будет ребенок. Разве вы не знаете? Вы должны были почувствовать.
- Ре... ребенок? - едва выговорила я. Даже если бы она ударила меня,
это не потрясло бы меня сильнее. - Вы не ошиблись? - все еще не веря,
произнесла я, запинаясь. - Я, право же, не знала. Не имела... ни малейшего
представления. Даю вам слово. Такое... просто не приходило мне в голову.
Мне было все еще трудно поверить. Ребенок... Коннора. Но Коннор никогда
не примирится с рождением ребенка, подумала я в отчаянии. Тем более, когда
он отвергает меня и наш брак, когда ему ненавистна сама мысль быть
привязанным ко мне и когда он обвинил меня в стремлении запереть его в
клетке...
Как в тумане - не в полной мере воспринимая собственную речь - я сумела
ответить на некоторые вопросы начальницы. Но не могла сказать ей всей
правды, не могла сообщить больше того, в чем призналась, когда впервые
прибыла в Рангун. Тогда я показала ей письмо Коннора и...
- Вики, необходимо известить вашего мужа.
К своему удивлению, я заметила на ее лице ласковую, материнскую улыбку.
Я постаралась тоже улыбнуться и заверить, что непременно извещу Коннора.
Начальница прочла его письмо и тем не менее считала, что ему следует
рассказать о ребенке. О ребенке, которого он совсем не желает и о котором я
ничего не знала... Причем, несмотря на то, что она так же, как и я, нашла
поведение Коннора непонятным, начальница почему-то все-таки вообразила, что
ребенок вновь соединит нас! Она продолжала говорить - и, видимо, вполне
разумно - о том, что мне необходимо сделать, чтобы хотя бы ради ребенка
вновь наладить нашу семейную жизнь. Я слушала и молчала; да и что было
говорить, когда начальница явно не понимала истинного положения вещей.
Во мне нарастало отчаяние, ведь я теряла единственного друга, которому
могла доверить свои самые сокровенные мысли. Начальница была единственным
человеком, которому я пыталась объяснить поведение Коннора, и она меня, увы,
не поняла. Возможно ли, чтобы кто-нибудь его вообще понял?
- Итак, Вики, дорогая, мне пора.
Сквозь слезы я видела, как начальница поднялась и стояла рядом с
кроватью, улыбаясь и протягивая руку, которую я машинально и вяло пожала.
- Не переживайте, - сказала она, - и постарайтесь не волноваться.
Кое-как я изобразила на лице нечто похожее на улыбку.
- Не стану, - заверила я ее, греша против истины. - Больше не буду.
- Если вы любите мужа, то для вас, Вики, наступил момент величайшего
счастья. И для него, когда он узнает. Возможно, именно этого ему и не
хватало.
Неужели она забыла, спрашивала я себя, впервые за все время знакомства
и совместной работы возмущаясь выражением спокойной безмятежности на ее
лице, неужели она забыла обстоятельства нашей женитьбы и все, что я
рассказывала ей о нашей семейной жизни с Коннором?
Слушая самоуверенные и безапелляционные суждения начальницы, я поняла,
что, оценивая ее достоинства, я порядком ошибалась.