"Мэри Стюарт. Гончие Габриэля " - читать интересную книгу автора

для моего кузена стало настоящим потрясением, когда в преддверии
совершеннолетия ему заявили, что в скором будущем он займет более
вышестоящее положение в семейных структурах власти, нежели его "отец".
Впрочем, явное внешнее сходство позволило во многом сгладить различия в
рангах.
Генри Мэнсел был очень похож на своих кузенов, а они, как мы их
считали - наши "отцы", вообще походили друг на друга как две капли воды и
вплоть до вступления в брак оставались столь же неразлучными, сколь и
неразличимыми. И женились они в один и тот же день, выбрав себе в жены
девушек, хотя и не состоявших между собой в родстве, но которые - и это до
сих пор заметно каждому - внешне были во многом очень похожи. К счастью,
обе миссис Мэнсел к тому же прониклись взаимной симпатией - именно к
счастью, поскольку, когда скончался Генри и семейный дом в Кенте перешел по
наследству к Чарльзу, его брат построил себе жилье в миле от него.
Таким образом, приемный сын Чарльза и родная дочь Кристофера вплоть до
четырехлетнего возраста росли вместе, а когда Кристофер перевез свою
семью - маму и меня - в Лос-Анджелес, земной рай которого мы изредка
покидали лишь для того, чтобы погостить у дяди Чарльза, наше жилье на время
сдавалось в аренду. Однако мои визиты в Англию никогда не совпадали с
приездами кузена. В промежутках между учебой в Оксфорде он отправлялся за
границу, где жил в свое удовольствие и, как он сам выражался,
"осматривался". Помимо прочего он активно изучал иностранные языки,
склонность к которым была одним из следствий не вполне благородного
происхождения наших предков, но которую Чарльз, став членом правления
одного из семейных "Континентальных банков", намеревался обратить на пользу
общему делу.
Я же взлетела отнюдь не столь высоко. Из Лос-Анджелеса я не привезла в
отчий дом ничего, кроме американской манеры одеваться, акцента, от которого
постаралась как можно скорее избавиться, да трехлетнего опыта лихорадочной
работы на американском коммерческом телевидении. Там я проходила диковатую
стажировку в должности ассистента продюсера небольшой компании, величаво
именовавшей себя не иначе как "Саншайн Телевижн Инкорпорейтед" - очевидно,
от блаженного неведения того факта, что ее, как и большинство других
аналогичных компаний, обычно называли по одним лишь инициалам - С. Т. Инк.
И вот мы снова оказались вместе, мой кузен и я, причем оба без видимых
усилий вернулись к тем отношениям, которые связывали нас в прошлом. И дело
здесь заключалось не в том, что мы, подобно нашим отцам, почти всю жизнь
оставались неразлучными, ибо подобное было попросту невозможно.
Нас с такой легкостью связывало и влекло друг к другу, как ни
парадоксально это звучит, своего рода взаимное отвержение. Каждый из нас
признавал - и уважал - за другим право на подобное неприятие. Это позволяло
с терпимостью и даже некоторым юмором относиться к старой и затасканной до
дыр семейной байке насчет нашей помолвки и "подходящего брака", который
позволил бы Чарльзу без излишних юридических осложнений укрепить свои
позиции в отчем доме и в лучших традициях нашей династии сохранить контроль
над состоянием семьи.
Мы никогда не знали - и нам не позволялось этого знать - была ли эта
идея чем-то большим, чем утка. Я слышала, как мой отец утверждал, что
взятые порознь возможности членов семьи выглядели бы весьма плачевно, тогда
как, объединенные, они обрели бы жизненную силу; дядя Чарльз же в тон ему