"Мэри Стюарт. Полые холмы ("Мерлин" #2)." - читать интересную книгу автора

медленно проговорил он, - когда объяснял, что воздух полон чар. Глаза
сделались такие странные, черные и с поволокой, словно ты видишь что-то
вон там, за очагом. - Он замялся и спросил: - Вещий знак, да?
- Нет. Ничего я не видел. Слышал только словно бы лошадиный цокот.
Это дикие гуси над нами пролетали. Был бы вещий знак, он бы еще раз
повторился. Рассказывай дальше. Ты говорил о горе Бадон.
- Дело в том, что неведомо для саксов король Утер как раз оказался в
Корнуолле со всем своим войском, с каким воевал против герцога Горлойса.
Он поднял легионы, призвал на помощь корнуолльцев и двинулся отгонять
саксов обратно. - Ральф помолчал, сердито поджав губы, потом договорил,
понурясь: - Кадор выступил с ним заодно.
- Вот оно что, - задумчиво сказал я. - А ты не знаешь, на чем они
поладили?
- Я только слышал, будто Кадор говорил, раз он один не в силах
оборонить свою Думнонию, то пусть хоть сам черт ему предложит союз, он
согласен, лишь бы прогнать саксов.
- Разумный юноша.
Но Ральф в пылу своих обид ничего не слушал.
- Он даже не заключил мира с Утером...
- Ну еще бы.
- ...а прямо выступил с ним вместе! А меня не взяли. Я ходил и к
королю, и к госпоже, просил, умолял - не берет!
- Ну что ж, - повторил я рассудительно, - его можно понять.
Тут Ральф словно опомнился, посмотрел на меня, готовый вспыхнуть
новой обидой.
- То есть как это? Если ты тоже считаешь меня предателем...
- Вы с Кадором однолетки, верно? Докажи же, что ты не глупее его.
Подумай хорошенько. Раз Кадору предстоит сражаться рядом с королем,
значит, король не может взять в это дело и тебя. Ведь если для Утера ты
просто живой укор совести, то в глазах Кадора ты - один из виновников
гибели его отца. Подумай сам, разве он потерпел бы тебя при короле, как ни
велика его нужда в королевских легионах? Ну, видишь теперь, почему тебя не
взяли в поход и тайно отправили на север, ко мне?
Он молчал. Я сказал ему ласково:
- Что сделано, то сделано, Ральф. Только дитя ждет от жизни
справедливости; мужчина же принимает не ропща все, чем оборачиваются его
поступки. Это теперь от нас обоих и требуется, поверь мне. Забудь о том,
что было, и принимай, что пошлют боги. Пусть тебе и пришлось оставить двор
и даже покинуть Корнуолл, жизнь твоя от этого еще не кончена.
Он молчал. Безмолвие затянулось. Наконец он встал, подобрал свою и
мою пустые чашки.
- Понимаю, - проговорил он. - И раз мне пока делать больше нечего, я
готов остаться здесь и услуживать тебе. Но не потому, что я боялся короля,
и не потому, что моя бабка хочет убрать меня подальше с глаз герцога
Кадора. А потому, что я сам так решил. И к тому же, - он сглотнул, - я в
долгу перед тобой.
В тоне его не слышалось ни благодарности, ни умиротворения. Он стоял
как солдат, закинув голову и прижимая к груди обе чашки.
- Ну что ж, начни выплачивать свой долг с того, что вымой эти чашки,
- миролюбиво сказал я и взялся за книгу.