"Август Юхан Стриндберг. Детская сказка (новелла)" - читать интересную книгу автора

напоить ее однажды бардой, но лошадь отвернула морду от бадьи и била ее
копытом до тех пор, пока от нее остались одни щепки. Рута питала такое
отвращение к запаху спиртного, что не притронулась бы даже к траве возле
винокурни, если бы только там росла трава!
Так вот, отец Викберга хватил в то воскресное утро лишку и рухнул прямо
на берегу. Рута паслась поблизости, но прикинулась, будто не видит Викберга.
Словно землемер, шаг за шагом мерила она пастбище, пока наконец не подошла к
мертвецки пьяному Викбергу. Сначала она обнюхала его, но тут же отшатнулась,
откинула голову назад и, прядая ушами, оскалила зубы; затем, желая выказать
свое отвращение, фыркнула. Потом, казалось, собралась с духом - так, по
крайней мере, рассказывал сам отец Викберга, - наклонила голову, схватила
его передними зубами за куртку, прямо на груди, отнесла к берегу и трижды
окунула в воду - именно три Раза, он сам подсчитал. Затем Рута осторожно
опустила Викберга на прибрежные водоросли и ушла своей дорогой, "не вымолвив
ни слова". Так об этом рассказывал отец Викберга.
- И понимаешь, - говорил Викберг, по уверениям молвы, - Дело не в том,
что лошадь окунула меня в воду трижды. Ведь и курица может сосчитать до
пяти, - дело в ясных глазах, которыми Рута посмотрела на меня! Она бросила
на меня здоровый, разумный и кроткий взгляд, и когда я достал табакерку и
посмотрел на себя в зеркальце на крышке, мне стало стыдно, - я увидел свои
собственные глаза - они были похожи на почти угасшие уголья или же на
окровавленные внутренности свежевыпотрошенной рыбы.
С того самого дня отец Викберга никогда не пил слишком много, а стоило
ему выпить лишнего - это немедленно отражалось в зеркальце для бритья: глаза
его сразу становились тусклыми и злыми!
Меж тем встреча Торкеля Эмана с бренными останками Руты внушила ему
стойкое отвращение к Карантинному дому. Но волей-неволей пришлось туда
возвращаться. К тому же он оказался во власти грозного заведующего
карантином, что было хуже всего.
Сей матадор со Скамсунда был старым провинциальным лекарем, которого за
ненадобностью сослали на остров. Деспот и скандалист, он ни с кем не мог
ужиться. По прибытии на остров он тотчас затеял свару со старшим лоцманом,
который хотел пришвартовать лодку к прилегающему к Карантинному дому берегу.
После длительных военных действий с депешами по начальству заведующий
карантином получил строгое предупреждение и, утратив воинскую честь,
отступил с поля боя. С той поры он осел на мысу, упражняя силы на своих
помощниках и несчастных моряках, которым приходилось бросать якорь на рейде
для санитарного осмотра и обработки кораблей.
Когда в этот мрачный дом к страшному доктору инспектор привел Торкеля,
у мальчика от страха подгибались ноги. Но то ли мальчик внушил лекарю
симпатию, то ли он почувствовал себя задетым тем, что все его боятся, он
дружелюбно поздоровался с Торкелем, выразил участие по поводу постигшего его
несчастья и сказал:
- Добро пожаловать!
И повел его в карантинное заведение.
Доктор указал новичку место у бесконечно длинного прилавка, где ему
предстояло принимать, передавать дальше и считать кожи, которые потом
помощники лекаря окуривали карболкой. За эту работу Торкелю полагалась
кормежка и жилье, а если дело пойдет на лад, то и немного денег.
Торкелем овладело чувство гордости; теперь он может прокормить самого