"Генри Стратманн. Симфония в миноре " - читать интересную книгу автора

нахмурился еще сильнее.
Потом он вспомнил о записке Биллингсли. В ней говорилось: "Дорогой
Говард, будь добр, прочти эти рассказы. Надеюсь, они заставят тебя
отказаться от намерения изменить ход истории на Второй Земле". Далее шел
список из десяти наименований и авторов. Почему бы и нет?
- Компьютер.
- Слушаю, - отозвалось из стены теплое контральто. Роббинс взглянул на
первое название в списке.
- Доступ к рассказу "Удар грома".
- Категория? Научная фантастика?
- Видимо, - ответил Роббинс, насупившись.
- Автор - Брэдбери, Рэй?
Он заглянул в список.
- Он самый.
- Желаете прослушать или прочесть распечатку?
- Распечатку.
Он наблюдал, как из щели в стене соскальзывают листки. Когда распечатка
завершилась, он прочел первые несколько страниц и с отвращением отбросил всю
стопку. Охота на динозавров - вот ахинея!
Ему следовало это предвидеть. Однажды он спросил Биллингсли, почему тот
всегда применяет термин "Вторая Земля" вместо стандартного обозначения
"Транскосмическая Земля". Ответ прозвучал серьезно: такой вариант напоминал
ему о серии "графических романов", написанных во второй половине двадцатого
века. Вскоре Роббинс получил от него список авторов и произведений.
Поневоле заинтригованный (почему "графические"? И откуда такое странное
название - "Вспышка двух миров"?), он запросил у Сети распечатки. Сначала
страницы с картинками и буквами вызвали у него удивление, которое переросло
в гнев, когда компьютер сообщил в ответ на его запрос, что так называемые
"графические романы" в старину именовались "комиксами". Весьма типично для
Биллингсли - цитировать дурацкие детские книжки!
Роббинс изучил другие названия из записки: "Стержень времени", "Одним
махом", "Убийцы Мохаммеда", "Встреча в Берлине"... Он смял листок. Видимо,
все остальное - в том же духе. На подобную белиберду жалко тратить время.
Он потянулся к клавишам, но заколебался. Сейчас он был не в
бетховеновском настроении, не чувствовал готовности штурмовать небеса. Лучше
что-нибудь полегче - Шопен, например. Проиграв несколько этюдов из опуса 25,
он почувствовал, что напряжение спало. Когда в комнате затихли последние
трепещущие аккорды тончайшего Этюда №9 соль-бемоль мажор, прозванного
"Бабочкой", он опять поднял глаза на бюст композитора.
- Как ты считаешь, я правильно поступаю? Во взгляде Бетховена читалось
осуждение.


РАЗРАБОТКА

- С этой стороны выглядит отлично, доктор Роббинс.
Роббинс смотрел на свое отражение в высоком зеркале примерочной комнаты
и довольно кивал. Черный камуфляжный костюм для ночных операций, в который
он облачился с помощью специалиста по Переходу Майлса, напоминал снаряжение
аквалангиста: он закрывал все тело от плеч до лодыжек; голову приходилось