"Джованфранческо Страпарола. Приятные ночи (75 новелл и сказок) " - читать интересную книгу автора

важной она ни была. Итак, подвергну испытанию её преданность и не для того,
чтобы удостовериться в ней, ибо мне и так отлично известно, что она любит
меня больше самой себя, но единственно в назидание тем недалёким молодым
людям, которые по своей простоте слепо верят, что преступать сумасбродные
заветы престарелых отцов, одолеваемых подобно тем, кто грезит во сне,
тысячами нелепых, беспрестанно меняющихся причуд, -- и впрямь
непростительный грех". Насмехаясь подобным образом про себя над мудрыми и
обоснованными наставлениями отца, Салардо решил нарушить и третье из них. И
вот, выйдя из своей комнаты и спустившись по лестнице, он немедля пошёл во
дворец Маркиза и, подойдя к насесту, где сидело множество соколов, взял
одного из них, того, который был наилучшим и которым особенно дорожил
Маркиз. Никем не замеченный, он унёс ловчую птицу с собой и, как ни в чём
ни бывало, отправился в дом своего друга по имени Франсое, которому и
вручил сокола, заклиная его великой существовавшей между ними любовью,
присмотреть за ним, пока он, Салардо, не известит его о дальнейшем. Затем,
возвратившись к себе, Салардо взял одного из собственных соколов и тайком,
так, чтобы никто не увидел этого, убил его и отнёс жене, сказав ей такие
слова: "Теодора, возлюбленная моя жена, как тебе хорошо известно, я не
могу, находясь при этом нашем Маркизе, иметь хоть час покоя, так как
вынужден вместе с ним то принимать участие в псовой охоте, то в соколиной,
то состязаться на турнирах, то заниматься ещё какими-нибудь делами, и он
непрерывно держит меня в таком напряжении, что порою я, право, не знаю,
мёртв ли я или жив. И чтобы отвлечь его от этой ежедневной охоты, я
придумал такую штуку, которой он останется не слишком доволен, и, быть
может, сам в течение нескольких дней отдохнёт и даст отдых всем нам". Тут
жена спросила Салардо: "А что же вы сделали?" На это Салардо ответил: "Я
убил лучшего из его соколов, которым он особенно дорожит, и думаю, что, не
найдя его, он, чего доброго, может и умереть от досады и ярости". И
развернув ткань, он вынул из неё убитого сокола и отдал его жене, наказав,
чтобы та велела приготовить его, так как он намерен съесть эту птицу за
ужином за здоровье Маркиза. Выслушав слова мужа и увидев убитого сокола,
Теодора глубоко огорчилась и, повернувшись к Салардо, стала его бранить,
страстно осуждая за совершённый проступок. "Не знаю, как вы могли позволить
себе столь злонамеренное деяние, оскорбить Синьора Маркиза, который так
сердечно вас любит. Он предоставляет вам всё, чего вы у него ни попросите,
и, кроме того, вы занимаете при его особе первое место. Увы мне, дорогой
мой Салардо, вы навлекли на себя больше несчастье. А если Синьор случайно
об этом узнает, что будет с вами? Разумеется, вы подвергли себя смертельной
опасности". Салардо ответил: "А как же, по-твоему, ему станет это известно?
Никто об этом не знает, кроме тебя и меня. Заклинаю тебя тою любовью,
которую ты питала и питаешь ко мне, никому не открывать этой тайны, ибо,
разгласив её, ты станешь причиною и своей и моей гибели". На это жена
отвечала: "Во мне нисколько не сомневайтесь, ибо я скорее претерплю смерть,
чем обмолвлюсь хоть словом об этой тайне". После того как сокол изжарился и
хорошо подрумянился, Салардо и Теодора сели за стол, и, так как она не
желала ни притронуться к соколу, ни выслушать слова мужа, который ласково
убеждал её отведать его, Салардо в конце концов поднял руку и отвесил ей
такую пощёчину, что её правая щека стала пунцовой. Вслед за этим она
ударилась в слёзы и разразилась жалобами на то, что он её жестоко прибил,
и, поднявшись из-за стола и всё ещё всхлипывая, пригрозила ему, что этот