"Архимандрит Сергий Страгородский. Православное учение о спасении " - читать интересную книгу автора

интересом чисто теоретическим. Мне хотелось выяснить себе вопрос этот
просто, как темный, запутанный пункт вероучения, трудно поддающийся
определению. Как точнее выразить наше учение о спасении? Что православному
нельзя говорить так, как говорят католики,-это известно, - что ему еще менее
можно говорить так, как говорят протестанты, это тоже выше всякого
сомнения, - но как он должен говорить?
Чтобы дать себе отчет в этом, я стал читать творения св. отцев Церкви.
Читал я их не только потому, что понимал их, так сказать, канонический
авторитет, не только в качестве обязательного для всякого христианина
церковного предания. Моя мысль была несколько иная: я искал в творениях св.
отцев описания и разъяснения жизни по Христу, или истинной, должной жизни,
т. е. того именно явления в объективном мире, которое хотят дедуктивно
вывести и определить отвлеченные формулы догматики. Я хотел уяснить себе
взгляды отцев на жизнь человека, чтобы из этого объективного основания потом
проверить и теоретическое учение и дать ему более соответствующее
объяснение.
Такой прием исследования в православии необходим. Мы знаем, что Иисус
Христос принес нам не одно учение, и что дело апостолов и церкви состояло не
в том только, чтобы выслушать беседы Иисуса Христа и потом передать их в
буквальной точности из рода в род: для такой цели лучшее средство - не
устное предание, а кaкие-нибудь скрижали. Мы знаем, что Иисус Христос принес
нам прежде и главнее всего новую жизнь и научил ей апостолов, и что дело
церковного предания не учение только передавать, но передать из рода в род
именно эту зачавшуюся с Христом жизнь, передать именно то, что не передается
никаким словом, никаким писменем, а лишь непосредственным общением
личностей. Теоретическое учение только обобщает и возводит в систему это
учение о жизни. Поэтому, апостолы и выбирали своими преемниками и
заместителями людей, именно наиболее преуспевших, наиболее сознательно и
прочно усвоивших себе возвещенную им жизнь Христову. Поэтому, и отцами
церкви признаются не те из церковных писателей, которые были наиболее учены,
наиболее начитаны в церковной литературе, - отцами церкви признаются
писатели святые, т. е. воплотившие в себе ту жизнь Христовы, хранить и
распространять которую церковь получила себе в удел. Если же так, то
составить себе правильное понятие о православии можно не разбором его
основоположительного, отвлеченного учения, - а именно наблюдением над этой
реальной жизнью по Христу, которая хранится в православной Церкви. А так как
признанными носителями, воплотителями этой жизни, этого жизненного предания
были св. отцы, в писаниях своих подробно толкующие эту жизнь, - то
естественно к ним для наблюдений и обратиться. Я так и сделал.
Чем больше я читал св. отцев, тем для меня становилось все яснее и
яснее, что я вращаюсь в совершенно особом мире, в кругу понятий, далеко не
похожем на наш. Я стал понимать, что разность православия и инославия
заключается не в каких-нибудь частных недомолвках и неточностях, а прямо в
самом корне, в принципе, что православие и инославие противоположны между
собой так же, как противоположны себялюбие, жизнь по стихиям мира, ветхий
человек и самоотверженная любовь, жизнь по Христу, человек обновленный.
Предо мной встали два совершенно отличных, не сводимых одно на другое
мировоззрения: правовое и нравственное, христианское. Первое я назвал
правовым, потому что лучшим выражением этого мировоззрения служит западный
правовой строй, в котором личность и ее нравственное достоинство пропадают,