"Архимандрит Сергий Страгородский. Православное учение о спасении " - читать интересную книгу автора

только благом относительным, только средством к достижению самоуслаждения в
будущем мире за добро, хотя сила не в возмездии, не в самой сладости, а в
добре, которое этой сладостью делается привлекательным и для грешника. Тут
не происходит, конечно, ничего похожего на обман: блаженство, конечно, будет
уделом праведника, но последний, можно сказать, и не заметит его в смысле
самоуслаждения, потому что внимание его устремлено не на себя, а на Бога, о
Котором Одном он радуется. Самоуслаждение занимает совершенно второстепенное
место; но, если человек пока только его и понимает, дело любви, пришедшей
грешники спасти, - конечно, начать с того, что грешники понимают, чтобы уже
потом от "млека" возвести их и к "твердой пище", по примеру апостола. Это и
объясняет присутствие понятия возмездия в Св. Писании и отеческих творениях.
Не смотря, однако, на это присутствие; мы имеем полное право утверждать, что
понятие возмездия в устах священных писателей и отцов церкви употреблялось
только в смысле предварительном, только чтобы быть понятным обыденному
настроению. Право так утверждать дают нам не только все предшествовавшие
наши рассуждения, но и прямые указания Св. Писания и отец Церкви.
Цель Слова Божия не умозрение, а наставление, и притом грешников.
Неудивительно, поэтому, если в Слове Божием мы находим только намеки, только
следы того понятия о возмездии, которое бы отвечало вполне существу
христианства и при котором вечная жизнь является не наградой, как чем-то
внешним, а естественным следствием трудов человека в снискании добра. Тем не
менее, следы эти есть.
Прежде всего, в В. Завете встречаем такие выражения, что Господь "любит
миловать" (Мих. 7, 18) и что "Он не по изволению сердца Своего наказывает и
огорчает сынов человеческих" (Плач Иepeм. 3, 33). Подобные выражения понятны
только тогда, когда Божественный приговор будет произноситься, именно, в
зависимости от способности или неспособности человека к вечному блаженству.
Грешник сам себя ослепляет и потому не может видеть света. Не так, что
Господь, вопреки желанию и способности грешника, отлучает его от общения с
Собою, а так, что общение с Богом совсем невосприемлемо для грешника. Эта
мысль вполне ясно выражена в следующем месте книги пророка Исаии:
"Устрашились грешники на Сионе, трепет овладел нечестивыми: кто из нас может
жить при огне пожирающем? кто из нас может жить при вечном пламени?" Тот,
кто ходит в правде и говорит истину; кто презирает корысть от притеснения,
удерживает руки свои от взяток..., тот будет обитать на высотах" (Ис. 33,
14 - 16). Таким образом, для соблюдающих закон нет ничего невозможного
обитать на Сионе, между тем для грешников там вечное пламя, огнь пожирающий.
Грешники сами 6егут от Бога и царства Божия, потому что для них быть там
невыносимо. "Свет Израиля для грешников делается "огнем и Святый его
пламенем" (Ис. 10, 17). Тот же смысл имеют и выражения подобные Ос. 14. 10:
"правы пути Господни и праведники ходят по ним, а беззаконные падут на них",
так как устроение души праведников соответствуют путям Господним, вообще
царству Божию, они и могут ходить этими путями, для грешников же эти пути -
гибель. Еще более определенно выражается естественная зависимость возмездия
от того или другого направления жизни человека там, где говорится, что
грешники в самих себе носят огонь, который и пожжет их в день суда. "Вы
беременны сеном, разродитесь соломою, дыхание ваше - огонь, который пожрет
вас. И будут народы, как горящая известь, как срубленный терновник, будут
сожжены на огне (Ис: 33. 11 - 12). "И я извлеку из среды тебя огонь, который
и пожрет тебя" (Тез. '28, 18). Или же представляется дело так, что грешники