"Виктор Александрович Степанов. Венок на волне (Повесть) " - читать интересную книгу автора

словно я только что перед ним очутился. А чему, собственно, удивляться?
Я смотрел на астры и с пятого на десятое слушал, как он рассказывал
о корабле, о том, какие задачи будут на меня возложены. Афанасьев,
провожавший меня к командиру, оказался прав: я назначен учеником
радиометриста, к нему на замену.
В каюте я пробыл минут десять - пятнадцать, и у меня появилось такое
ощущение, что разговор с командиром не получился, что главная беседа еще
впереди, а эта - так, для проформы.
В дверь заглянул Афанасьев.
- А вот и ваш младший командир, - сказал капитан 3-го ранга, давая
тем самым понять, что наше рандеву закончено. И, как бы спохватившись,
спросил Афанасьева: - Что у нас сегодня на обед?
- Борщ, плов и компот, - с готовностью ответил Афанасьев.
- Накормите матроса, а дальше - согласно распорядку.
Время для обеда еще не подоспело, но традиция есть традиция, и мне
пришлось отведать, как сказал Афанасьев, "рукоделия" кока Лагутенкова.
Пока я без аппетита ковырял вилкой в плове, Афанасьев приправлял мой
обед рассказом о первостепенном значении на корабле поварской должности.
Примазывается, догадался я, рад небось до чертиков, что скоро домой, и
ублажает, и расписывает, какой у них на корабле кок.
- Ты рубай, рубай, не стесняйся, - нажимал на меня Афанасьев. - С
добавкой у нас не проблема. А Лагутенков - весь флот нашему кораблю
завидует. Говорят, даже флагман пытался его переманить. Да будет тебе
известно, что в походе Лагутенков не просто кок, но и сигнальщик. Полная
взаимозаменяемость - в руке то бинокль, то камбузный нож. Николай,
правда, имеет большую склонность к борщам и систематически повышает свои
специальные знания в этой области. В увольнении мы, сам знаешь, кто куда.
Куда поведет внутренний компас. А у Лагутенкова курс всегда известен
заранее - в книжные магазины. И за какими, думаешь, книгами? По
домоводству. Особых разносолов, конечно, не приготовишь, но не макаронами
одними сыты. Вот компот. Не компот, а натюрморт!
"Первый компот на корабле, - почему-то с грустью посмотрел я на
жестяную кружку. - Первый... А сколько предстоит съесть их до
демобилизации?" Один знакомый матрос, который в фитилях ходил, как
корабль в ракушках, учил меня: "Ты думаешь, моряки считают службу на дни?
Ничего подобного. На компоты. Съел компот - считай день долой". И еще
показал он мне карманный календарик, на котором числа были перечеркнуты
крестиками: "Съел компот - поставь крестик. И сразу видно, сколько
впереди пустых дней".
Тогда мне эта компотная арифметика не понравилась, а сейчас,
вылавливая из кружки чернослив, почему-то о ней вспомнил.
Согласно распорядку, на корабле была большая приборка. Не потому ли
Афанасьев так поспешно провел меня по всем помещениям? Мы не отдышались
даже в рубке радиометриста, где, казалось, сам бог велел задержаться. Это
же был наш боевой пост! Мне очень не терпелось дотронуться до рычажков и
кнопок радиолокационной станции, включить ее и заглянуть в оживший экран.
Но Афанасьев теребил за рукав:
- Пошли, пошли, это все потом, само собой!
Он торопил меня и в машинном отделении, и на ходовом мостике.
Получалось, как в одном юмористическом фильме об экскурсоводе: