"Том Стоппард "Аркадия" (Пьеса в двух действиях)" - читать интересную книгу автора

Валентайн. Вы говорите о лорде Байроне? О поэте?
Бернард. Нет, безмозглая амеба! Мы - о Байроне-бухгалтере!
Валентайн (ничуть не обидевшись). Если о поэте, то он тут точно бы-
вал.
Тишина.
Ханна. Откуда ты знаешь?
Валентайн. Он упомянут в охотничьих книгах. Убил... по-моему, зай-
ца. Однажды, еще в детстве, я болел свинкой и от нечего делать прочи-
тал все книги подряд. Здесь бывали замечательные люди.
Ханна. Где эта книга?
Валентайн. Я ею не пользуюсь: слишком ранний период...
Ханна. 1809 год.
Валентайн. Обычно они лежат в стульчаке. Спроси у Хлои.
Ханна смотрит на Бернарда. Все это время он молчит, поскольку в
прямом смысле слова онемел, впал в подобие транса и может только шеве-
лить губами. Ханна подходит к нему и благопристойно целует в щечку.
Поцелуй срабатывает. Очнувшись, Бернард стремглав убегает в сад. Слыш-
но, как он кричит: "Хлоя! Хлоя!"
Валентайн. Мать одолжила ему свой велосипед. Этакая разновидность
безопасного секса. Наверно, самая безопасная. Мать к твоему Бернарду
неровно дышит. И он это чувствует, не дурак же. Подарил ей первое из-
дание Хораса Уолпола. А она дала ему взаймы велосипед. (Он собирает
три предмета - учебник математики, тетрадь и график - и кладет в пап-
ку.) Можно забрать на время?
Ханна. Конечно.
Звуки рояля смолкают. Из музыкальной комнаты робко показывается
Гас.
Валентайн (Гасу). Да-да, мы закончили. Уже иду. (Ханне.) Поколдую,
пожалуй, с этим графиком.
Гас кивает и улыбается. Ханна тоже, но ее гложет какая-то мысль.
Ханна. Одного не понимаю. Почему раньше никто интера... итера...
подкормкой не занимался? Это же не теория относительности, Эйнштейн
для этого не нужен. Хватило бы обычного, заурядного ума.
Валентайн. Жизни бы не хватило. И карандашей. Электронный калькуля-
тор для Томасины был что для Галилея современный телескоп.
Ханна. Зачем калькулятор?
Валентайн (помахав тетрадкой Томасины). Даже представить трудно,
сколько дней она на это угрохала. А до сути так и не добралась. Теперь
же достаточно нажимать клавишу. Одну и ту же клавишу. Снова и снова.
Итерация. На все про все - несколько минут. Сегодня пара месяцев моей
работы - это целая жизнь Томасины наедине с карандашом и бумагой. Ты-
сячи страниц. Десятки тысяч! И такая скукотища!
Ханна. Ты хочешь сказать... (Она смолкает, потому что Гас теребит
Валентайна за рукав.)
Валентайн. Хорошо, Гас. Иду.
Ханна. Ты хочешь сказать, что проблема только в этом? В нехватке
времени и бумаги? В скуке?
Валентайн. Пора вынести ширмы, чтоб гости могли переодеться.
Ханна (вынужденно повышает голос). Валентайн! Проблема только в
этом?