"Роберт Луис Стивенсон. Волшебная бутылка" - читать интересную книгу автора

пузатая бутылка с длинным горлышком; глядя на нее, Кокуа ломала в отчаянии
руки.
Долго стоял Кеаве у порога. Сперва от удивления он потерял всякую
способность рассуждать здраво, а потом его охватил страх, что сделка
почему-то не вышла и бутылка вернулась к нему, как это было в Сан-Франциско,
и у него подкосились ноги, и винные пары развеялись, как утренний туман над
рекой. Но затем ему пришла на ум другая мысль, страшная мысль, от которой у
него запылали щеки.
"Я должен в этом убедиться", - подумал он.
Он закрыл дверь и снова тихонько обогнул дом, а потом, громко топая,
направился к парадному входу, будто бы только что вернулся. И - подумать
только! - когда он вошел в комнату, бутылки уже не было на прежнем месте, а
Кокуа сидела в кресле и, увидев его, вскочила, словно он разбудил ее.
- Я весь день пиливеселился, - сказалКеаве. - Я провел время с добрыми
друзьями и сейчас пришел только за тем, чтобы взять денег и снова бражничать
с ними!
И речь его и лицо были суровы, как приговор, но Кокуа в своем глубоком
горе этого не заметила.
- Ты правильно делаешь, пользуясь тем, что тебе принадлежит, супруг
мой! - сказала Кокуа, и голос ее дрожал.
- О, я всегда и во всем поступаю правильно, - ответил Кеаве и, подойдя
к сундуку, взял оттуда деньги. Но при Этом он посмотрел в уголок, где они
обычно держали бутылку, и бутылки там не увидел.
И тут сундук заколыхался, как морская волна, и комната завертелась, как
кольцо дыма, ибо Кеаве понял, что теперь он погиб, что выхода больше нет.
"Случилось то, чего я боялся, - подумал Кеаве. - Она сама купила бутылку".
Немного придя в себя, он выпрямился; но пот струился у него по лицу,
частый, как дождь, и холодный, как колодезная вода.
- Кокуа, - сказал он, - я говорил сегодня с тобой так, как говорить не
подобает. Сейчас я снова пойду пировать с веселыми друзьями, - тут он тихо
рассмеялся, - и вино покажется мне слаще, если ты простишь меня.
Она охватила его колени, она целовала его колени, и слезы катились у
нее из глаз.
- Ах, - воскликнула она, - мне ничего не надо, кроме доброго слова!
- Никогда не будем больше думать друг о друге дурно, - сказал Кеаве и
вышел из дома.
Так вот, Кеаве взял из сундука только несколько сантимов - из тех,
которыми они запаслись, когда приехали на Таити. Он, разумеется, и не
собирался возвращаться к своим приятелям. Его жена отдала за него свою душу,
теперь он должен выкупить ее ценой своей души, - больше он ни о чем не
думал.
На углу возле старой тюрьмы его всё еще ждал боцман.
- Бутылка у жены, - сказал Кеаве, - и, если ты не поможешь мне ее
взять, не будет сегодня ни денег, ни вина.
- Неужто ты всерьез говоришь об этой бутылке?! - вскричал боцман.
- Здесь под фонарем светло, - сказал Кеаве, - взгляни, разве похоже,
что я шучу?
- Да нет, - согласился боцман, - ты мрачен, как привидение.
- Так слушай же, - сказал Кеаве. - Вот два сантима: пойди к моей жене и
предложи их ей за бутылку; она тут же отдаст ее тебе, можешь не сомневаться!