"Роберт Луис Стивенсон. Владетель Баллантрэ" - читать интересную книгу автора

округе:
Страшен врагам наш лорд Дэррисдир,
Выводит он в поле сотни секир, - говорит о древности их рода; имя
Дэррисдиров упоминается и в другой песне, которую приписывают самому То-
масу из Эрсельдуна [2], насколько основательно, сказать не могу, и кото-
рую иногда приурочивают - не знаю, справедливо ли - к событиям, о кото-
рых я поведу рассказ:
Двое Дьюри у нас в Дэррисдире, -
Не ужиться им в замке вместе;
Жениху день свадьбы горек,
Но горше был день тот невесте.
Что достоверно и закреплено историей - это их деяния, не всегда (по
теперешним понятиям) похвальные. Семья испытала на себе в полной мере
все взлеты и падения, которые так обычны были для знатных шотландских
фамилий. Но все это я миную для того, чтобы сразу перейти к достопамят-
ному 1745 году, когда завязаны были узлы разыгравшейся позднее трагедии.
В то время неподалеку от Сент-Брайда, на берегу залива Солуэй, в старом
замке - родовом поместье Дэррисдиров со времен Реформации [3], жила
семья, состоявшая из четырех человек. Старый лорд, восьмой в своем роду,
был не стар годами, но преждевременно одряхлел; постоянное место его бы-
ло у камина - там он сидел в подбитом мехом плаще, читая свою книгу. Ма-
ло для кого находилось у него хоть слово, а худого слова от него не слы-
хал никто.
Так он и жил - образец старого, удалившегося от дел домоседа, но ра-
зум милорда был изощрен чтением, и он слыл гораздо умнее, чем мог пока-
заться с первого взгляда.
Старший его сын, носивший титул владетеля Баллантрэ, получил при кре-
щении имя Джемса и перенял от отца любовь к серьезному чтению, а отчасти
и его манеры; но то, что было сдержанностью в отце, стало в сыне злост-
ным притворством. Он был общителен, вел разгульный образ жизни: допоздна
засиживался за вином, еще дольше - за картами; его считали в округе
опасным волокитой, и всегда он был зачинщиком всех ссор.
Он первым ввязывался в дело, но замечено было, что он неизменно выхо-
дил сухим из воды, а расплачиваться за все приходилось его сообщникам.
Были у него, конечно, и недоброжелатели, но для большинства эта удача
или увертливость лишь упрочила его славу, и от него ждали многого в бу-
дущем, когда он остепенится.
На его репутации было одно действительно черное пятно; но дело было в
то время замято и так обросло всякими кривотолками еще до моего появле-
ния в тех местах, что я не решаюсь излагать его здесь. Будь это правда -
это было бы непростительным укором для такого юноши, будь это выдумка -
это была бы непростительная клевета. Я считаю необходимым отметить, что
он всегда хвалился своей неумолимостью и, возможно, убедил в этом мно-
гих, недаром слыл он среди соседей человеком, которому опасно перечить.
Словом, этот молодой дворянин (в 45-м году ему не было еще и двадцати
четырех лет) не по летам прославился в своих краях.
Не мудрено поэтому, что мало кто слышал о втором сыне, мистере Генри
(моем покойном лорде Дэррисдире). Не было в нем крайностей ни в дурную,
ни в хорошую сторону, а был он простой, честный человек, как многие из
его соседей.