"Нил Стивенсон. Смешенье ("Барочный цикл" #2)" - читать интересную книгу автора

предположения касательно моего будущего. Иные ваши фантазии весьма
причудливы, даже барочны. Иные настолько отвратительны для ушей благородной
особы, что я сделаю вид, будто ничего не слышала. Похоже, мсье, я утратила
ваше доверие. Поступайте как велит честь: отправляйтесь в Версаль. Мне,
обремененной младенцем, домочадцами и заботой о возвращении ваших писем, за
вами не угнаться. Изложите ваше дело королю. Скажите, что я не дворянка, а
уличная девка, не заслуживающая хорошего обращения. Его величество удивится,
ибо считал меня настоящей графиней. Я состою в близкой дружбе с его
невесткой и, более того, недавно ссудила ему свыше миллиона турских ливров
из своего личного капитала. Однако вы владеете несравненным даром убеждения,
который ярко продемонстрирован и, будучи послом в Гааге, где столь успешно
обуздывали честолюбивые устремления этого фанфарона Вильгельма Оранского.
Удар был воистину ниже пояса. Д'Аво задохнулся - не столько от боли,
сколько от оторопи и невольного восхищения. Элиза продолжала:
- Вы сумеете убедить короля во всем, тем более обладая столь веской
уликой. Кстати, напомните, что это - дневник?
- Да, мадемуазель. Ваш дневник.
- И у кого эта тетрадь?
- Это не тетрадь, как вам прекрасно известно, а вышитый чехол на
подушку. - Здесь д'Аво вновь начал наливаться краской.
- На... подушку? - Да.
- Обычно мы называем их наволочками. Скажите, замешано ли в скандале
какое-нибудь еще постельное белье?
- Насколько мне известно, нет.
- Занавески? Коврики? Кухонные полотенца?
- Нет, мадемуазель.
- У кого находится эта... наволочка?
- У вас, мадемуазель.
- Некоторые предметы домашнего обихода быстро устаревают. Покидая
Гаагу, я распродала мебель, а все остальное - включая наволочки - сожгла.
- Однако, мадемуазель, писарь посольства в Гааге снял с нее копию,
каковую передал мсье Россиньолю.
- Упомянутый писарь умер от оспы. - Ложь эту Элиза сочинила на месте,
однако д'Аво потребовался бы месяц, чтобы ее проверить.
- Зато мсье Россиньоль жив, здоров и пользуется неограниченным доверием
короля.
- А вы, мсье? Доверяет ли король вам?
- Простите?
- Мсье Россиньоль отправил копию рапорта королю, а не вам. Отсюда мой
вопрос. А что монах?
- Какой?
- Йглмский монах в Дублине, которому мсье Россиньоль послал для
перевода расшифрованный текст.
- Вы весьма хорошо осведомлены, мадемуазель...
- Не важно, как я осведомлена, мсье, я лишь пытаюсь вам помочь.
- Каким образом?
- В Версале вас ждет непростой разговор. Вы предстанете перед королем.
В его казне - о которой он неустанно печется - лежит состояние в наличных
деньгах, переданное мной. Вы будете убеждать его, что я - изменница и
самозванка, основываясь на рапорте, которого в глаза не видели, на