"Даниэла Стил. Жажда странствий " - читать интересную книгу автора

ни с кем не общались, и во всем городе нет никого, кто готов был бы взять
теперь на себя заботу об их подопечных.
Одри и Чарльз видели на улицах Шанхая голодных побирушек трех и четырех
лет от роду, но Чарли тоже переживал, как бы здешние малыши не оказались на
улице. Он просто не знал, как выйти из этого ужасного положения, в которое
они с Одри лопали здесь, в далекой, чужой стране. -Он с тоской смотрел на
Одри, уставший, промерзший, целый день не евший.
- Не знаю, что и сказать, Од.
В полном унынии он присел на деревянную скамью. Взгляд Одри смягчился.
Она ласково взяла его за руку.
- Спасибо, что ты приложил столько стараний, Чарльз. - Ситуация
действительно складывалась отчаянная, все их попытки найти выход ни к чему
не привели. - Может быть, захватим их в Шанхай и попробуем пристроить там?
- А если никто не согласится их взять? На улицах полно брошенных детей.
Ты же сама видела. А оставить их одних в Шанхае ничуть не лучше, чем здесь,
разве что там не так холодно. Но зато здесь у них по крайней мере есть крыша
над головой и запас продуктов на какое-то время, к тому же обстановка
привычная. Сомневаюсь, что японские оккупационные власти отпустили бы их с
нами. Японцы очень щепетильны в таких делах: кто едет, куда, с кем? Особенно
если такая большая группа.
У Одри снова гневно сверкнули глаза. Она ходила взад-вперед по чистой
кухоньке.
- Ах, щепетильны? Почему же они тогда не берут на себя заботу о
сиротах? Постой, а если послать телеграмму в главный монастырь этого ордена?
Может быть, оттуда пришлют кого-нибудь на помощь.
- Да, это мысль. Вот только.., как скоро можно ждать ответа? Пусть
что-нибудь устроят тут, пока прибудет подмога.
Или временно направят сюда кого-то из своих, кто живет поблизости. -
Чарльз воодушевился. - Поедем утром на вокзал и отправим телеграмму.
Телеграмма, которую Чарльз утром отправил - Одри и Лин Вей старательно
перевели ее на французский, отчего она хотя и утратила изящество английского
оригинала, все же вполне вразумительно доводила суть дела до сведения
монахинь во Франции, - имела такой вид: "Прискорбием сообщаем, что монахини,
заведовавшие приютом Святого Михаила Харбине, Китай, убиты бандитами, приюте
остался двадцать один ребенок, нужна немедленная помощь; сообщите, как
быть". Чарльз подписался своей фамилией и без всяких сведений о себе указал
только в качестве обратного адреса Харбинский городской телеграф.
Два дня они ждали ответа из Лиана. Одри ухаживала за детьми, а Чарли
мерил шагами кухню. Он уже объявил, что, будет ответ или нет, все равно -
через сутки они уезжают из Харбина, даже если ему придется силком тащить
Одри на вокзал.
Но ответ в конце концов все же прибыл. Однако не принес никакого
решения. Чарльз вернулся со станции чернее тучи и протянул Одри телеграмму.
Он понимал, что ему предстоит выдержать, но был готов на все. Так или иначе,
они уезжают.
В телеграмме значилось: "Сожалеем. Никакой возможности оказать помощь
ранее конца ноября. Наши сестры в Японии борются с эпидемией среди своих
подопечных. Приют в Линцзине с сентября закрыт. Мы вам направим подмогу в
конце ноября. Благослови вас Бог". И подпись: "Мать Андреа".
Прочитав это сообщение, Чарльз от злости чуть не бухнул кулаком об