"Даниэла Стил. Жажда странствий " - читать интересную книгу автора

окружении детей четырех-пяти лет. Малыши смотрели на нее снизу вверх,
серьезно, вопросительно, некоторые тихо плакали. Двое или трое выглядели
чуть постарше, а было несколько совершенных крох, только-только научившихся
ходить. Одри смотрела на них, потрясенная. Что теперь с ними будет?
Четырнадцатилетняя девочка с младшей сестренкой не управится с такой оравой,
а ведь они остались совсем без взрослых, если не считать единственного
методистского пастора в городе, да и тот, как выяснилось, находился сейчас в
поездке по дальним деревням, и его ожидали обратно не раньше чем через
несколько недель. Одри повернулась к старшей девочке испросила, к кому они
могут обратиться за помощью. Но в ответ та лишь посмотрела испуганными,
расширенными глазами и покачала головой. И, запинаясь, объяснила
по-французски, что никого нет, помощи просить не у кого.
- Но должен же кто-то быть? - не отступалась Одри, повторяя вопрос
таким тоном, каким почти пятнадцать лет отдавала распоряжения по хозяйству в
доме деда.
Девочка покачала головой и сказала, что приедут две монахини, но только
в следующем месяце.
- Novembre <Ноябрь (фр.).>, - повторила она несколько раз. - Novembre.
- А пока как же?
Та развела руками и оглянулась на столпившихся вокруг них малышей.
Девятнадцать детей, не считая ее самой и ее сестры.
"Накормлены ли они?" - поневоле подумалось Одри. Трудно сказать, как
давно убиты монахини, а дети, кроме двух сестер, еще совсем маленькие и
беспомощные. Одри спросила, давно ли они ели. Оказалось, что вчера.
- Где у вас кухня?
Одри пошла за старшей девочкой и очутилась в маленькой опрятной
кухоньке. Там имелась простая, но удобная плита, необходимая утварь и даже
холодная кладовка. В приютском хозяйстве оказались две молочные коровы,
коза, куры, большой запас риса и сушеные фрукты с прошлого лета. Нашлось
немного вяленого мяса в хорошем состоянии и целая шеренга банок с
консервами, которые успели заготовить осенью монахини. Одри сразу же
энергично взялась за дело, приготовила на всех яичницу, дала каждому по
тонкому ломтику хлеба, кусочку козьего сыра и по горстке сухого урюка.
Малышам давно не доставалось такого угощения, и они глядели на Одри с немым
восторгом.
Она уже прибиралась в кухне, когда вошел Чарльз. Лицо его было мрачным,
ладони и брюки перепачканы кровью.
- Мы завернули тела в мешковину и вынесли в сарай Шофер привезет из
города кого-нибудь из официальных лиц, они заберут трупы. А мы на обратном
пути свяжемся с французским консулом.
Вид у него был измученный и подавленный. То, с чем пришлось ему здесь
иметь дело, потрясло его. Одри тихо протянула ему тарелку с хлебом и сыром,
заварила чай и поставила настаиваться на плите. Чарльз пожалел, что не
нашлось чего-нибудь покрепче, хотя бы рюмки коньяку. Ему сейчас очень кстати
пришелся бы глоток спиртного.
- Кто-то должен сюда приехать смотреть за детьми, Чарльз, - сказала ему
Одри. - Две другие монахини, как я поняла, уехали в Японию, а в ноябре
приедут другие им на смену. Но сейчас нет никого, кто бы взял на себя заботу
о детях Чарльз кивнул на двух старших девочек.
- Какое-то время они смогут о них заботиться.